— Вообще-то, я просто хотел нас всех поздравить.
— Рано поздравлять, — буркнул я. — Нам предстоит пройти лес.
Мне пришлось соскакивать следом и помогать своей безрукой «госпоже». Быть может, она могла бы перелезть и сама. Но зная, что в ней таится жизнь, я не хотел давать Алисе даже шанса соскользнуть и удариться. Одна из нитей как раз вела к острой ветке, скрытой под мутной водой.
— Твоя правда, — сказала Некрос и перепрыгнула на берег.
Айви молчаливо соскользнула прямо в воду, не обращая внимания на то, что от ее тела повалил пар. Когда Джордан, выругавшись, выдернул ее из воды, штаны бандитки успели пропитаться кровью. Вода не только обжигала вампиров — она оставляла на теле тяжелые раны…
— С-сука, ты не могла бы быть осторожнее? — злобно спросил Джо, сжимая горло девушки и придавливая ее к земле. — Нам всем жалко валькирию, и хоть никто из нас не лизал ей, мы все страдаем. Не нужно делать глупостей.
— Иди нахрен, — прохрипела Айви.
— Оставь ее, Джо, — вздохнула Алиса, отталкивая локтем демона и опускаясь рядом со своей «дочерью». — Дорогая, прошу тебя. Берегись. Не ради них — но ради меня. От твоих ран мне еще больнее.
Алиса была единственной из всех нас, кому Айви никогда бы не смогла нагрубить. И я наблюдал, как «дочь» глядит на «мать», чувствуя внутри злость, но не в силах ее выразить. И лишь спустя секунды ярость вышла вместе со слезами.
— Мам!
Быстрый всхлип, девушка стыдливо прижимается, утыкаясь лицом в плечо и пытаясь унять рыдания.
— Я знаю, — прошептала Алиса. — Я знаю, малышка. Мы отомстили. Дальше нужно просто жить.
— Почему… почему они не убили меня тоже?!
На это нечего было ответить. Рассказать, что вампиры целиком и полностью винили лишь валькирию? Или объяснить, что в этом мире возлюбленных не убивают одновременно просто ради того, чтобы никто не страдал?
Я знал, что чувствует Айви. Наверное… понимал это даже больше, чем нужно было. Тоже потерял возлюбленного. Только его убил не кто-то другой. А я. Может, от этого трагедия вампирки воспринималась не так обостренно. Тот, кто пережил перелом, не станет плакать над чужим ушибом.
— Джордан, — обратился я к демону. — Как бы там ни было, но кому-то нужно сходить на разведку в лес. Это другая страна, мы не знаем, что нас может ждать. И мне совсем не нравится тот пожар, что скоро накроет весь лес.
— Да знаю я, — отмахнулись от меня. — Сходим вместе. Прямо сейчас.
Алиса недоуменно подняла взгляд, а Некрос хотела что-то сказать, но Айви в этот момент разрыдалась еще больше и окончательно впилась пальцами в плечи «матери». И, может быть, это дало девушкам подсказку — единственный, кто может поддерживать плачущую, это Алиса, а демонесса вполне способна защитить их обоих, не слишком напрягаясь.
Наша шлюпка причалила левее места, в котором пламя уже бушевало во всю. Ветер дул в сторону огня, и это давало надежду на то, что стихия не будет распространяться так быстро, как могла бы при попутных дуновениях. У нас было некоторое время. Навскидку — полчаса точно. Этого хватит для беглой разведки.
Хотя, нет смысла врать. У нашей вылазки была главная причина — слезы Айви. Ей нужно время, чтобы успокоиться, потому что никто ее, рыдающую, тащить не станет.
А потому мы вошли в тень деревьев, испытывая больше облегчение, чем раздражение.
— Тебя, конечно, тоже бесят слезы девушек, да? — поинтересовался демон, убирая с пути ветку.
— Меня бесит мое бессилие перед ними.
Пальцы обхватили удобную рукоять револьвера. Адель. Если бы не подсказка, данная духом, я бы даже не подозревал, что в моем пистолете есть что-то кроме пуль и механизмов. Хотя душа… тоже своего рода набор шестеренок. Просто иной формы.
— Хороший тут лес, да, — пробормотал Джордан. — В Холиврите таких не видел.
— Холиврит — это Холиврит.
Заметив обилие нитей и энергетик вокруг, я взвел курок. Безусловно, часть намерений касалась животных, бегущих от огня. Но я знал, что это не все.
— А знаешь, самое забавное, что нам тут тоже покоя не дадут, скорее всего, — вздохнул мужчина. — Ну, знаешь. По-моему, нам везде уготована хорошая такая трепка за наши грехи.
— Грехи тут ни при чем. Валькирию убили не за них.
— Да, твоя правда. Наверное, вопрос не в том, что делаем мы, а в том, что делает мир. Он давно уже погряз во мраке.