— Где Евгения?
Ирдан был настроен получить информацию как можно быстрее. Его люди незаметно и профессионально рассредоточились по комнате.
Губы шута скривила ухмылка, а взгляд оставался пустым и ничего не выражающим. Взгляд мертвеца на живом лице.
— Умерла, — пожал плечами шут. — Уж извини, не сдержался.
Руки Ирдана похолодели. Он встряхнул шута за шиворот. Его голова безвольно мотнулась, но взгляд оставался все таким же мертвым.
— Врешь!
— Да отпусти ты, прицепился, — равнодушно бросил шут и посмотрел на Ирдана. Тот неожиданно для себя послушался.
— Убил я ее. Труп, может, еще найдешь, если поищешь хорошенько. Хотя уж чего-чего, а их тут теперь навалом.
— Когда?
Ирдан поверил сразу и безоговорочно. Не успел. Акатош! Не успел!
— Да вот как король умер, так и я ее… Придушил, руками своими придушил. Вот этими!
Шут глумливо поднял ладони.
Острый змеиный запах наполнил комнату. С тихим щелканьем проявились на коже Ирдана крошечные чешуйки. Пробежали по лбу, спустились на скулы. Рука, уже полностью покрытая змеиной шкуркой, вцепилась в запястье графа, явно намереваясь его сломать.
Но шут неожиданно заорал раньше, чем Ирдан успел что-то сделать. С нечеловеческой силой вырвал свою руку из змеиного захвата, обхватил запястье пальцами, застонал. Опустился на колени. По лицу шута покатились слезы.
Вена на его руке набухла, почернела. Архей, вырвавшись алым всполохом, растворился, будто его и не было.
— Или вали, или убивай уже, — глухо прошептал шут, переждав острый приступ боли и исчезновение архея, — но лучше последнее. Сделаешь мне огромное одолжение.
Ирдан смотрел на горбуна, который, стоя на коленях, нянчил запястье.
Улыбнулся холодно и жутко и вышел из королевских покоев. Его кожа горела огнем из-за острой чешуи, тело реагировало на малейший звук или колебание. Походка стала мягкой, плавной, но в душе змея леденела ярость.
Он шел по коридорам, остановившись у входа в парадный зал. Посмотрел на вазу с увядшими розами и неожиданно со всего размаха ударил по нежному фарфору. Разлетелись острые черепки, запахло застоявшейся водой.
«А Мавен права. Действительно, легчает!» — с удивлением подумал Ирдан. В следующие минуты парадная комната дворца была разнесена до основания взбесившимся змеем. Витражи, вазы, даже столы и стулья — ничего из этого уже нельзя было восстановить.
Через четверть часа выдохшийся Ирдан уже выходил из дворца. Стальная пружина, сжимавшая его сердце, немного разомкнулась, и теперь хотя бы можно было дышать. Ирдан и помыслить не мог, что утрата какой-то девчонки так больно по нему ударит. Впервые в жизни рациональный и хладнокровный змей потерял контроль. Как в таком состоянии он не прикончил шута — бог весть, но об этом он не жалел. Тот и так уже труп, только помучается чуть дольше. Днем раньше, днем позже — итог и так понятен.
А теперь… А что теперь? Его жизнь продолжается. К Акатошу земных королей и их археи! Пора домой, в Пески, зализывать сердечную рану.
Но сначала… Сначала надо заехать еще кое-куда.
ГЛАВА 17. ПРИШЛЫЙ
НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД
На Старших болотах, как всегда, мерзко, грязно и противно. Воют вдалеке мавки, стрекочут отожравшиеся не пойми на чем огромные насекомые. Чавкают сапоги, покрываются илистой грязью.
Но вот, наконец, заветная полянка. Сухая, без трав и кустарника. И человек, сидящий на ней. Он сидит, закрыв голову руками, и мелко-мелко дрожит. Неудивительно. Перенесся сюда, бедолага, в одних штанах.
- Эй!
Человек нервно вскинул голову, вперился взглядом в источник звука. Испуганный, молодой, лет тридцати.
Ирдан внимательно смотрел, как человек, пошатываясь, встает. Высокий, худой. На лоб упали пряди черных волос, на голых руках, торсе и спине — вязь сложных татуировок, очень необычных и красивых.