— Святая Русь… — задумчиво сказал Князь, присаживаясь обратно на стул, и усмехнулся. — Надо было полагать, что они не оставят ребёнка без защиты. Церковь знает?
— Они не в курсе! — мотнул головой Магистр, отрывая здоровенный кусок запечённого свиного окорока, лежавшего на блюде с краю стола. — Думаю, ребёнок вообще не пройдёт обряд Крещения: родители исповедуют разную веру, и если немного постараться — они никогда не придут к согласию в этом вопросе. — Он плеснул в кубок вина и собрался хорошенько перекусить.
— А вот это уже хорошая новость! — довольно улыбаясь, похвалил Магистра Князь. — Говоришь, есть некоторые сомнения…? Что ж, пойдём, посмотрим!
Князь решительно встал из-за стола и направился к Магистру. Тот скорчил недовольную мину, и с силой зашвырнул окорок обратно в тарелку.
— Веди! — коротко приказал Князь, положив руку на плечо своего Первого Советника, и в ту же секунду фигуры мужчин исчезли, растворившись в воздухе…
В палате для новорожденных младенцев, нуждавшихся в интенсивной терапии, было тихо: маленькие пациенты больницы крепко спали в прозрачных боксах под неусыпным взором пожилой медсестры. К младенцам была подключена различная аппаратура, поддерживающая в их крохотных тельцах жизнь.
Медсестра в очередной раз обошла спящих детей, проверяя всё ли в порядке, и не надо ли позвать доктора. Убедившись, что аппаратура работает нормально, она устало опустилась на стул и зевнула. Женщина дежурила уже вторые сутки, и очень хотела спать.
И медсестры и врачи получали низкую заработную плату, поэтому персонала в больнице катастрофически не хватало: на всё родильное отделение было всего три медсестры и одна санитарка, в чьи обязанности входило следить за чистотой и порядком. Женщины крутились, как могли, изо всех сил помогая врачам ухаживать за роженицами и их новорожденными детьми. Они без устали работали дни напролёт, зачастую забывая о собственном сне и отдыхе.
Часы показывали всего два часа ночи, и до конца дежурства было ещё далеко. Медсестра решила ненадолго отлучиться из палаты, чтобы сделать себе крепкий кофе. Как только за ней закрылась дверь, в палате появился лёгкий дымок, из которого вышли двое мужчин.
— Который из них? — нетерпеливо спросил Князь, глядя на спящих младенцев.
— Вот этот, — показал Магистр на маленькое сморщенное создание.
— И что тебя смущает? — поинтересовался Князь, подходя ближе к ребёнку.
— Посмотри на бирку! — заметил ему Магистр. — Это девочка. Особые всегда были мужского пола, (во всяком случае, до сих пор). И вдруг — девочка!
— Что ж, давай проверим! — хищно улыбнулся Князь и положил руку на прозрачную крышку бокса.
Ребёнок мгновенно проснулся. Он захныкал и заворочался, будто пытался отклониться и уйти в сторону от чего-то очень неприятного и болезненного. Тонкие распашонки, надетые на маленькое тельце, быстро поблекли, и вскоре стали совсем прозрачными, открывая взору кожу синюшного цвета. На левой руке, чуть повыше локтя, было большое родимое пятно в форме галочки или латинской буквы «V», словно кто-то пометил ребёнка, выделяя его из среды остальных людей.
— Назови мне хоть одного обычного смертного, у которого был бы точно такой же знак?! — насмешливо потребовал Князь, поворачиваясь к Магистру лицом.
Это был веский аргумент, и Магистр не нашёл, что ему возразить.
— То-то же! — усмехнулся Князь и перевёл взгляд обратно на ребёнка. — А то, что она оказалась девочкой, даже неплохо: на женщин легче влиять, чем на мужчин.
— Хм, на особых нельзя повлиять! — возразил ему Магистр. — Они не подчиняются никому и делают только то, что сами считают нужным. Их легче уничтожить!
— А кто говорит о принуждении? — Князь был невозмутим. — Она сама всё сделает — без насилия и давления. Она сделает то, что захочет, а мы лишь покажем ей преимущества нужного НАМ решения — вот и всё.
— Если до этого дойдёт! — хмыкнул Магистр, который был настроен весьма скептически. — Она очень слабенькая — может и до утра не дотянуть!
— Ты прав: подстраховаться не помешает. Приставь к ней Стражников! — приказал Князь, задумчиво проводя рукой по стеклу. — Пусть всё время приглядывают за ней и докладывают о каждом вдохе и выдохе: Древнейшую НЕ ПОДПУСКАТЬ! Я не хочу, чтобы малышка покинула этот мир — эта девочка нужна мне ЖИВОЙ. Сначала она должна сделать то, что мне нужно, а потом…
Он не договорил, но Магистр и так прекрасно понял, что будет с этой девочкой после того, как она сделает то, что хочет Князь.
— Думаешь, её могут забрать раньше?
— Не знаю… — покачал головой Князь и неожиданно рассмеялся. — А что, Магистр, у малышки довольно строптивый характер: она появилась на свет намного раньше, чем должна была. По-моему, у кого-то будет ОЧЕНЬ много хлопот! Как думаешь: твои ребята справятся?
— Князь… — обиженно протянул Магистр. — Ты же знаешь моих ребят.
— Да знаю я, знаю… — успокоил его Князь и снова прикоснулся к стеклу. — Как долго я ждал этого дня! — вздохнул он, глядя на ребёнка пристальным взглядом. — Она выживет. Обязательно выживет! — прошептал он, словно пытался убедить в этом не только Магистра, но и самого себя.
Склонив голову в сторону, Магистр долго разглядывал младенца, и вдруг выругался: — Тьфу! Страшненькая-то какая…
— Дочери Венеры никогда не бывают безобразны! — усмехнулся Князь. — К тому же она родилась в год Кота: он всегда наделяет женщин кошачьей грацией и каким-то особым очарованием. Она будет красавицей!
— Дочь Венеры, Селены и Солнца… — пробормотал Магистр и покачал головой. — Надо же, родиться под таким сочетанием планет: Любовь, Тьма и Свет… Кстати, есть ещё кое-что… — вспомнил он. — В её теле течёт кровь двух древнейших родов: с обеих сторон были чародеи, ведуны и знахари. Как на свет мог появиться особый ребёнок, в чьих жилах течёт кровь Древней Магии?