Поддержаниепорядка— этомоедело. ВамнуженБолан? Оченьхорошо. Ищитеего, еслиполучится. Ноненарушайтепокоймоегогородаинебеспокойтеегограждан.
— Договорились, — пробурчалкапитан. — Этосамособойразумеется.
— Выприведетесюдавсехвашихлюдей, чтобымоипарнизналиихвлицо.
Браддоксогласнокивнул.
— Ичтобникакихполицейскихмашин, никакихагентоввформе. Аглавное— выработаетеспокойно... оченьспокойно.
БраддоквздохнуливзглянулнаЛайонса.
— Надеюсь, мысможемвыполнитьвашиусловия.
КаннвыплюнулналадоньизжеванныйкончиксигарыивопрошающепосмотрелнаколлегуизЛос-Анджелеса.
— Чтовыхотитеэтимсказать?
— Ато, чтокаждыйраз, когдамывыходимнаследБолана, мынатыкаемсянацелуюсворунаемныхубийцизмафии.
— Янежелаюдажеслышатьострельбенаулицах, Браддок, — холоднозаявилКанн.
— Мытоже, — парировалкапитан.
Онсовздохомсползсостолаинаправилсяктелефону.
— Ямогупозвонить?
— Черезкоммутатор.
— Что?
— Звонитечерезкоммутатор. МинутаразговорасЛос-Анджелесомстоитсорокпятьцентов.
Щекикапитанапобагровели. Лайонспопыталсяскрытьулыбкуисталшаритьпокарманамвпоискахсигарет. ОнподмигнулшерифуКаннуиприкурил, покаБраддокяростнонакручивалдисктелефонногоаппарата.
— Авы-точтопомалкиваете? — Каннвзялсязасержанта.
Карлвыпустилтонкуюструйкудымаи, улыбнувшись, ответил:
— Нечегосказать, сэр.
Онмолчапровелпальцемпогорлу, показалглазаминаБраддокаисноваподмигнулшерифу.
Шерифсовершенносерьезноответилемутемжеисновавпилсявсигару. Молодойсержантнравилсяему, ноэтотБраддок... Каннплеватьхотелнасорокпятьцентов, исержантявнозаметилэто. Видимо, идляБраддокатутнебылобольшогосекрета, обэтомкрасноречивосвидетельствовалнеобычныйцветеголица. БольшойТимпонял, чтохозяйничатьпосвоемуусмотрениювгородеКанннепозволит.
СовсемдругаямысльнедавалапокояКанну. ЕслиПалачприбылвегогород, тоунегобыладляэтоготолькооднасерьезнаяпричина... иодно-единственноеместо, котороемоглопредставлятьдлянегоинтерес. ЭтогошишкаизЛос-Анджелесанезнала, ноон, ЧингизКанн, догадывался. Ктомужеемунравилосьмирноеравновесиесил, собравшихсявгороде. Ионужепринялрешениевочтобытонисталосохранитьего.
Глава 7
ДляЛуПена, прозванноговдетствеСкрюиЛуи, единственнойсемьейвсегдабылаиосталасьКозаНостра. ОнродилсявначаледвадцатыхгодовввосточномГарлемеи, посколькуматьегоумиралаоттуберкулеза, апапаша-каторжникплеватьхотелнасвоечадо, емупришлосьвыкручиватьсясамостоятельно. Покагоре-отецтянулочереднойсрок, аматьвыплевываласкровьюпоследниекускилегких, Луижилсвоейсобственнойжизнью: елтам, гдеугощали, спалтам, гдестелили. Мальчишканаучилсяжитьнаулицеисблагодарностьюприниматьлюбыекрохи, которыевремяотвремениемуперепадали. Вегородномквартале, каквневообразимомкотле, варилисьвместеитальянцы, евреи, ирландцы. Раздорыиконфликтывозникалиежеминутно, номалышЛуинеразбиралсятогдавэтническихтонкостях. Онсодинаковымудовольствиемпоглощалифаршированнуюрыбу, иитальянскуюлапшу, акогдаудавалосьотведатьирландскоерагу, этотденьпревращалсядлянеговнастоящийпраздник. ЖизньПенарезкоизменилась, когдаизИталииприехалаплемянницаегопокойнойматери. ОттетиМарии, которойсамойисполнилосьвсеголишьдвадцатьдвагода, Луузналосвоихнеаполитанскихкорняхипрониксячувствомвеликойгордостизасвоихдоблестныхпредков. Тетказаставилаегоходитьвшколу. Сначалаучебадаваласьмальчикуструдом, нопостепенноЛувтянулсяисвосторгомокунулсявмирзнаний. Ксожалению, черезшестьлетМариясошласьсоднимизчленовшайки, известнойподназванием "Налетчикисо 108-йулицы". ВместеснейЛуипопалвсовершенноновую, необычнуюсреду.