— Вообще-то это против правил, — неуверенно произнес аристократ с усиками.
— Это честно, — возразил маг, стоящий в дверях, и я узнала одного из стражников. — У Дейверса сломаны два пальца на правой руке, и фехтовальщик из него никакой. Если он хочет, чтобы магия была разрешена, пусть попробует.
Риан серьезно смотрел на герцога.
— Будет так, как решит мой противник, — сказал он. — В конце концов, это он переломал мне пальцы, верно? Надо же узнать мнение истинного ценителя честной игры.
— Применение магии обоими дуэлянтами запрещается, — отчеканил герцог. — Дуэль будет честной.
Риан задумчиво посмотрел на свою рапиру. Потом на полуденное солнце, ярко светящее через огромные окна зала. — Ну, допустим, никакой магии, — произнес он задумчиво. — Тем более что у меня, чего лукавить, ее действительно нет, как и у вас — благородства. Но дуэль честной не будет. Теперь, когда я убедился, что вы куда более наглый мошенник, чем я, я просто собираюсь победить.
Герцог вскинул рапиру:
— Попробуй, мальчишка.
— Вообще-то я несколько вас старше, герцог, — светски заметил Риан. — Но раз уж я один тут соблюдаю вежливость… — он поклонился, — пожалуй, я уступлю вам и удобную позицию.
Он отступил чуть в сторону и оказался против солнца, так, что яркие лучи били прямо ему в глаза. Среди тех, кто стоял в дверях, пронесся шепоток.
Это была не дуэль. Это было хладнокровное убийство.
Герцог пожал плечами и встал напротив:
— Чем быстрее я убью тебя, тем быстрее вернусь к своей невесте.
Риан, ухмыльнувшись, небрежно протер сверкающую гладкую чашку своей рапиры носовым платком. Очень тщательно проверил баланс и перебросил рапиру в левую руку. И, задумчиво глядя на солнце, освещающее его лицо, несколько раз перекинул рапиру в руке так, что она описала полный круг, — быстро и очень ловко, за долю секунды.
— Магу нужен хирургически точный баланс, — проронил Риан. — Чувство направления. Стихии камня и воздуха непредсказуемы: это не огонь, из которого можно создавать лезвия в воздухе. Нужно ощущать предмет, чувствовать его, словно он лежит в руке. Я тренировался месяцы и годы, чтобы идеально направлять и свет, и скалы, и ветер. Добился идеального баланса. И сейчас он мне очень понадобится.
Риан кашлянул.
— Простите за лекцию; задумался. — Он посмотрел герцогу в глаза. — Кстати, именно так я убил вашего брата. Мгновенно.
Лицо герцога исказилось звериной яростью, и он бросился вперед.
Риан сделал один-единственный шаг назад и направил рапиру рукояткой в лицо герцогу. Солнечный луч сверкнул невозможно ярко, отражаясь в чашке рапиры Риана, и герцог споткнулся на один миг, ослепленный.
Всего лишь на миг. Но этого хватило.
Острие рапиры Риана взлетело в воздух, описав полукруг, и уткнулось в горло герцога.
— Сдавайтесь, — предложил Риан. — Первое и последнее предложение. Почему-то в присутствии своей совершенно невыносимой супруги я становлюсь добрее с каждой секундой.
— Невыносим у нас ты, и в такие минуты я тебя терпеть не могу, — проворчала я.
— А я всегда тебя обожаю. — Риан не повернул головы. — Так как, герцог?
Пальцы герцога сжались на рукояти рапиры, и я вдруг поняла, что он собирается сделать.
Проткнуть своего противника насквозь.
И я никак, никак не успевала ему помешать: я стояла слишком далеко.
Искра магии, мне нужна была одна-единственная искра, чтобы это предотвратить…
…Мои ладони, теплеющие под пальцами Риана в ночь нашей первой встречи…
…Огненные цветы на вершине башни…
…Ледяные кинжалы, рассыпающиеся каплями воды…
…Наш первый резонанс у алтаря с Рианом, когда я думала только о его губах…
И я поймала ее. Искру, от которой вдруг зажглись ладони.
— Мне кажется, герцог, — громко сказала я, — вы забыли сделать одну вещь.
Я вскинула ладонь, и порыв ветра ударил по кулаку герцога. Рапира выпала и покатилась по полу.
— Проигравший должен сложить оружие.
Риан поднял брови:
— Одно-единственное слово. «Сдаюсь». Вам так сложно его произнести?
— Сдаюсь, — выдавил герцог.
Риан медленно опустил рапиру:
— Я принимаю вашу сдачу. Оставлю вас принцу Джереми. Думаю, у него найдется пара слов для убийцы его родителей.
Он повернулся ко мне.
— Я не стал его убивать, потому что кругом люди, преданные герцогу и готовые отомстить, а рядом ты, и рисковать тобой я не хотел бы, — пояснил Риан. — Думаю, у победителя в дуэли куда больше шансов выбраться отсюда живым, чем у убийцы.
Герцог медленно отступил на возвышение.
— А теперь, — рявкнул он, — схватите его!
Среди молодых аристократов раздались возмущенные возгласы:
— Он победил!
— Как вы можете!
— Он оскорбил коронованную особу, — отчеканил герцог. — В камеру его, сейчас же, и готовьте щипцы. Я не буду повторять дважды.
— Вообще-то почти коронованную особу, — поправил Риан. — Черт, вот эта фраза про щипцы мне совершенно не понравилась. Нужно было проткнуть ему горло, да? Двое рослых стражников направились к нему, грубо оттолкнув меня в сторону.
— Нужно было, — прошептала я.
Боковая дверь вдруг распахнулась, и в зал вбежал совсем молодой парнишка.
— Конный отряд! — выпалил он. — Все дозорные свалились без сил… мы не усмотрели… я только сейчас…
— Говори, мальчик, — велел герцог. — Конный отряд едет к замку?
Парнишка с усилием выпрямился.
— Никто не поднимал мост, — выдохнул он. — Многие разбежались, когда шарахнуло… дозорную башню чуть не своротило…
— Кончай мямлить! — закричал герцог. — Где они?
— Здесь.
Раздались тяжелые шаги, и четверо вооруженных мужчин в кавалерийских сапогах расступились, пропуская Гая. Без робы придворного мага, но в белоснежной перевязи.
А рядом с ним вышагивал принц Джереми. Повзрослевший и очень серьезный.
— Ты убийца моих родителей, — ясно произнес он. — Моя мать ничего тебе не сделала, но ты приказал ее устранить. Я обвиняю тебя в убийстве.
Джереми вскинул руку с однозарядным арбалетом. Тем самым, которым он угрожал Риану.
— И сам приведу приговор в исполнение.
Стрела свистнула, как топор палача.
Я не успела даже ахнуть.
Арбалетный болт попал герцогу в горло. Туда, куда целилась рапира Риана.
Тело Маркуса Критта упало на пол.
— Мертв, — сообщил молодой аристократ, осторожно пощупав пульс. — Туда ему и дорога. Он сдался! Проигравшему — и арестовать победителя в дуэли? Неслыханно! Невозможно! Герцог попрал все законы…
Я уже не слушала. Я бросилась к Риану и прижалась к его плечу.
— Вообще-то я тоже сжульничал, — пробормотал он мне на ухо.
— Он сжульничал еще раньше, когда сломал тебе пальцы, — возразила я.
Риан хмыкнул:
— Да уж. Черт, я очень хотел убить его сам. Но у меня не было в зале ни одного союзника. Меня смели бы. Тихо придушили бы в уголке; поверь, я очень хорошо знаю такие уголки.
— Ты победил, — негромко сказала я. — И даже если бы ты проиграл, ты победил бы все равно.
— А то.
Я помолчала.
— Знаешь, а ты ведь совершенно перестал мне врать. Вообще. Я люблю тебя любым, но я… я благодарна тебе за это.
Риан коснулся губами моих волос.
— А ты перестала быть перепуганной и одинокой девочкой. Ты дала отпор стражам алтаря, жрецу Пресветлой и целому герцогу на закуску.
Я улыбнулась.
— Да уж.
— Но даже если бы ты пряталась от них в слезах в темном углу, ты все равно была бы самой храброй принцессой в мире, — серьезно сказал Риан. — И самой любимой.
— И совершенно без магии.
— Мы справимся, — спокойно сказал Риан. — Я был бы в отчаянии, если бы не был свидетелем того, как твоя магия снова взорвалась и расцвела у алтаря. Но наш дар вернется, Джен. Тысячи часов упражнений, помнишь?
Я мысленно застонала, и Риан злорадно улыбнулся:
— Вижу, что помнишь. Похоже, нам предстоит много веселых минут.
— И мучиться мы будем вместе, — мстительно добавила я.