Он не умел брать себя в руки и с порога воскликнул:
- Кто тебя так?!
- Мороз, - ответил я.
- Не возражаете, если я принесу вазелин? У меня есть две баночки.
- Я лечу его более дефицитным средством, - ответила мама. - Гусиный жир! А вазелин подарите мне: все же косметика!
Шкварки она разделила поровну на две части и положила на хлеб.
- Я абсолютно... - начал Подкидыш.
- Только не делайте вид, что это постоянное меню военного времени!
- А вы сами?
- Мне жирное противопоказано с детства, - ответила мама. Смущенно покончив со шкварками. Подкидыш сказал мне:
- Тебе сейчас нельзя выходить на улицу. - Он с испугом разглядывал мои щеки. - Или надо закутываться. Если не возражаете, я принесу шерстяной шарф, который мне много лет назад... связала мама. В день бомбежки он чудом оказался на мне. Раз такое несчастье...
- Какое несчастье? - подбадривая меня, удивилась мама. - А шарф принесите... На всякий случай. Впрочем, а как же вы сами?
- У меня есть еще один. Спасибо, Катюша. Я буду рад этой возможности...
- Кстати, - сказала мама и погрузила руки в пакет, где хранились отцовские травы. - Здесь, на дне, я обнаружила немного грецких орехов. Когда-то люди ели орехи! Невозможно поверить.
Я достал молоток... Мы с Подкидышем кололи орехи, ядра которых напоминали маленькие полушария головного мозга с лабиринтами замысловатых извилин. Так по крайней мере их изображали в учебниках.
Я протянул первое ядро маме.
- Разве ты не знаешь, что орехи я никогда не ем? - категорично, тоном начальника стройконторы сказала она.
Потом Подкидыш и мама стали обсуждать то, что они называли "забавным вариантом".
Мама боялась высоких слов, и, если речь шла о чем-нибудь необычном и важном, она говорила:
- Это забавно!
Забавность в данном случае состояла в том, что они придумали, как сгружать тяжелое оборудование "более легким способом": с помощью тросов, лебедок, блоков и "других такелажных средств". Слушая их, я все торопливо и подробно записывал.
- Тише, Дима делает уроки, - предупредила Подкидыша мама.
Я не стал возражать. А после спросил:
- Можно об этом написать? В газете... Получится обмен опытом!
- Поднабрался ты всяких слов в журналистском семействе, - ответила мама.
- Если не возражаешь... прежде, чем писать, надо проверить, - сказал Николай Евдокимович.
Папа Кузя был того же мнения, что и Подкидыш:
- Надо проверить! А вообще, перспективно... Сгружать с платформ многотонные грузы - сплошное мучение. Если они облегчат, я за это! Но надо испытать, убедиться на практике.
- А та газета... с первой заметкой про маму и Николая Евдокимовича? спросил я.
Он "развел" одну свою руку в сторону:
- Не нашел. Даже из подшивки выдрали. На курево, надо полагать. Трудно с бумагой.
- Ас чем легко? - задумчиво произнес Олег.
12
В тот день прибыли платформы с "вращающимися печами".
- Как раз вовремя подоспели, - утром сказала мама. - Новый цех подвели под крышу. Так что квартира готова!
Она смазала мне лицо вазелином: гусиный жир кончился. Проследила, чтобы я съел котлету, которая только по старой привычке называлась мясной, и запил ее настоем из отцовских целебных трав.
- Тебе нельзя заболеть дистрофией, - настойчиво и спокойно повторила она. - Пойми: закладывается фундамент!
Потом она закутала меня в шарф, который когда-то связала для своего сына мать Николая Евдокимовича. Мама по-прежнему старалась, чтобы я не испытывал тягот военного времени. Или испытывал их поменьше... Она и валенки мне раздобыла, которые я должен был натягивать рано утром, пока она не ушла на работу.
- Хочу убедиться... Не хватает еще обморозить и ноги! - сказала она в тот день.
Мама оглядела меня напоследок, словно объект, подготовленный к сдаче. И побежала готовиться к встрече платформ с печами.
А я через полчаса отправился в школу.