И тут в голову ей пришла совершенно шальная, отчаянно смелая мысль:
"А что, если я надену королевское платье, обую туфельки и, только без короны, выйду в город на разведку? Вдруг мне удастся проникнуть во дворец и спасти Аленку! Вот изумится Печенюшкин, то есть Леня. Да и чего мне уж так бояться? У меня скорпион в перстне, браслет с коброй, волшебные таблетки --в крайнем случае, отобьюсь. А Алена там одна-одинешенька. У нее, наверное, даже "волочительное" стекло отобрали".
Лиза шмыгнула носом.
"Дверь в троллейбусе останется открытой, для врагов он невидим, если почувствую, что в городе опасно, мигом вернусь, -- продолжала думать она. --А Лене оставлю записку. Значит, решено!"
Порывшись в карманах, девочка нашла белый, почти свежий, носовой платок и маленькую шариковую ручку. Постелив платок на сиденье (хорошо, что ручка писала жирно), Лиза быстро принялась выводить корявые буквы:
"Дорогой Л. П. (Леня Печенюшкин)!
Пожалуйста, не сердись, но я больше не могу тут прохлаждаться, когда вокруг творится такое! Иду на разведку. За меня не беспокойся, в случае чего, спасай. Но вперед спасай Аленку!
С уважением, Лиза Зайкина".
Переодев перстень с правого на левый безымянный палец, решительная Лиза оказалась в платье, туфельках и короне. Затем она положила платок-записку на водительское кресло, прижала сверху короной, надавила нужную клавишу на пульте и быстро шагнула в распахнувшуюся дверь.
Глава вторая
Схватка в тюрьме
-- Ну, конечно, это он! -- молодо воскликнула Фантолетта, поднеся к глазам старомодный лорнет в черепаховой оправе.-- Всмотритесь, дон Диего! Это он, Дракошкиус-младший. Грызодуб Баюнович! Грызодуб Баюнович, мы здесь!
Волшебники кричали, махали руками, запрокинув вверх красные, разгоряченные подступающим жаром лица.
Дракон пошел на снижение.
-- Чему радуемся? -- горько спросил Морковкин. -- Чародеи... Лизу упустили, Алену проморгали. Сами угодили в ловушку, как маленькие. Сейчас нас отсюда, как слепых котят, будут за шиворот вытаскивать. Старость, уважаемая Фантолетта, вот что это такое. Пора уступить дорогу молодым, наш удел -- писать воспоминания.
Он с натугой подсадил фею на спину опустившегося дракона, сам, кряхтя, влез следом, и незадачливые герои мягко взмыли ввысь.
Глянув вниз с высоты драконьего полета, волшебники увидели, как поток бурлящей красно-фиолетовой лавы медленно заполняет тот пятачок, где они только что стояли.
--Так что же, любезный Дракошкиус? -- сварливо проскрипел престарелый кудесник. -- Куда мы теперь? На свалку истории? Имейте в виду, последние силы я все равно отдам борьбе со злодеями!
Левая голова неспешно повернулась назад.
-- Отдыхать, отдыхать, дорогие мои, -- добродушно прогудел дракон. --Ночку поспите, утро вечера мудренее, а там и за дело. Дел невпроворот, на всех хватит. Завтра Печенюшкин найдет вас.
-- Да что же это такое! -- закричал Морковкин в голос. -- Опять Печенюшкин! Везде Печенюшкин! Это нескромно, наконец! Да я вообще могу хоть сто лет не спать... -- он клюнул носом.
Фантолетта погладила старика по руке, утешая, успокаивая. Он резко дернул головой, посмотрел на фею мутными, как бы затянутыми полупрозрачной пленкой, птичьими глазами и, опять уронив голову на грудь, задремал уже по-настоящему.
"А если кто-нибудь случайно наткнется на невидимый троллейбус? --соображала Лиза, огибая холм и приближаясь к городским воротам. -- Ведь он может нащупать открытую дверь, забраться внутрь и устроить там ужас что! Может, вернуться? Да нет, невероятно, чтобы Печенюшкин этого не предусмотрел. Если его тележка не всем видна, значит... Все равно, непонятно, как это получается. Как только его увижу, сразу же спрошу".
Возле полуоткрытых ворот сидел на корточках толстый, потеющий в доспехах стражник. Издали он походил на железную бочку с красной бородой.