— В бою ищут слабое место у противника. Чтобы ударить посильнее.
— Побольнее… Товарища Беленького ко мне!
Кому сказал — непонятно. Сказал и стал ходить по кабинету. Потом, будто вспомнив, посмотрел на Крупскую.
— Ты иди. Мы потом поговорим. Позже.
Надежда Константиновна ушла бесприкословно, только мельком взглянула на Арехина. Мельком-то мельком, а понимающему хватит.
Абрам Хацкелевич, он же Яковлевич, явился через пять минут. Запыхался, но одышку сдерживал, мол, и не бежал вовсе, а так, просто. Вернее, бежал со всех ног, но вам этого лучше не знать.
— Итак, товарищ Беленький, что вы знаете о заговоре, направленном против… Против кого, Александр?
Ага. Теперь в товарищи угодил Абрам Хацкелевич, а своим стал Арехин. Тактика! Это вам не контратака Тракслера.
— Вот список — и он перечислил все шесть фамилий.
— А, эти… Этих гипнотизер околдовал, некий Дорошка. Мы знаем.
— Знаете? — Ленин едва побледнел. — Кто же этот Дорошка?
— Предстваляется колдуном, волхвом. Предположительно владеет гипнотической силой. Мелкий фокусник, балаганный фигляр.
— И где этот фигляр сейчас находится? В Чека? У нас на кафедре?
— Мы посчитали нужным сначала понаблюдать за Дорошкой. Выявить связи, контакты, явки.
— Выявили?
— Мы работаем, но пока…
— Вы вообще-то видели Дорошку? Не вы лично, Абрам Хацкелевич, а кто-нибудь из кремлевских?
— Да, видели! — и Беленький описал уже известную сцену у подъезда галереи купца Третьякова.
— Позвольте, — сказал Арехин нарочито смиренно, — а с тех пор его еще кто-нибудь из ваших агентов видел? Знает, где он живет? Ну, и как вы говорили, связи, контакты, явки?
Беленький посмотрел на Арехина с сомнением.
— Владимир Ильич, посторонним при обсуждении работы Кремлеской Безопасности быть не положено.
— Он, возможно, стоит один всех ваших кремлевских вместе с вами, еще и добавить придется, — оборвал Беленького Ленин. — Отвечайте на вопрос.