Разговор старшины с Сашей заинтересовывает всех ребят. Они садятся вокруг Нехлебова и, заглядывая ему в глаза, просят:
— Расскажите, товарищ старшина! Про это вы нам еще не рассказывали.
Нехлебов медленно поднимается на локоть, потом садится и долго счищает рукой прилипший к животу песок.
— Во время войны я служил в дивизионе подводных лодок, — начинает старшина свой рассказ. Говорит он не спеша, словно проверяет каждую фразу. Голос его звучит мягко, задумчиво. — Как-то после обеда вызывает меня к себе командир дивизиона. Прихожу. Стоит он посредине каюты, что Петр Первый, головой в потолок уперся. Докладываю, как положено. Он выслушал и говорит:
— Хорошо. Садитесь.
Сели. Я — по одну сторону стола, он — по другую.
— Есть дело, товарищ Нехлебов, — говорит он, глядя на меня из-под нависших бровей добрыми серыми глазами. — Самочувствие ваше как?
— В порядке, — говорю, — товарищ капитан второго ранга.
Он одобрительно крякнул и говорит:
— Вы синюю бухту хорошо знаете?
— Как же, — говорю, — до последнего камушка.
— Ну, так вот что: в бухте готовится к отплытию вражеский транспорт. Лодке туда в погруженном состоянии не войти, устье мелко. Ждать, когда он выйдет в море, тоже бабушка надвое гадала — либо удастся торпедировать, либо нет. Груз ответственный, и охрана будет сильная. А транспорт должен быть потоплен любой ценой. Таков приказ командования.
Капитан второго ранга вынул портсигар, закурил и сказал:
— Так вот, транспорт надо подорвать у пристани. Ясно?
Я поднялся со стула, стал, как положена стоять бойцу перед командиром, и ответил:
— Ясно, товарищ капитан второго ранга!
Он подошел ко мне, спокойно добавил:
— Капитан-лейтенант Волгин выпустит вас у самой бухты и будет ждать, пока вернетесь. Действуйте глядя по обстановке, посмотрите, что они на берегу делают, только будьте осторожны.
Вернувшись от командира дивизиона, я стал готовиться к вылазке. Трудные задания мне приходилось выполнять и раньше, но такого еще не было. Тут опасность на каждом шагу. Во-первых, выдыхаемый воздух вылетает на поверхность большими пузырями, и в тихой бухте часовые легко могут заметить. Значит дышать надо умно. Во-вторых, у входа в бухту могут быть стальные противолодочные сети. И мне придется обходить их у самого берега, а там мелко и сверху все видно.
Я тщательно проверил свой комбинезон, зарядил баллоны кислородом, прикрепил к поясному грузу двадцатиметровый линь, на случай, если придется всплывать, приготовил сумку для запалов и попросил, чтобы запалы подобрали с длинными шнурами, а толовый заряд оплели концом веревки — удобнее будет нести, да и прикреплять чем-то надо.
В назначенное время лодка вышла в море, погрузилась, подошла к синей бухте и легла на грунт. Матросы помогли мне одеться. Командир лодки проверил снаряжение, выбросил в люк пудовый толовый заряд, а за ним выпустил и меня. Я встал на грунт, огляделся, наметил, как мне идти, взял заряд, который стал в воде вдвое легче, и пошел.
На дне было светло, как в пасмурный день. Иду, а сам все время думаю: «Стоят сети или нет?» Справа и слева обозначились большие тени отвесных скалистых берегов. Это вход в бухту. Стало быть, сетей нет. И вдруг вижу: стоят.