В Хабаровском краевом архиве я нашел записочку П. П.Посты-шева Блюхеру. Он писал о том, что переправил воВладивосток к белым «чудесного молодого товарища».
Несколько разв его записках потом упоминается о «товарище, работающем воВладивостоке очень успешно». По воспоминаниям Романа Кима,юноша, работавший под обличьем белогвардейского журналиста,имел канал связи с П. П. Постышевым.
Об этом человеке мне также много рассказывал В. Шнейдер —друг Виктора Кина, работавший во владивостокском подполье.Когда Меркуловы были изгнаны из «нашенского города», МаксимМаксимович однажды появился в форме ВЧК — вместе с И.Убореви-чем. А потом исчез.
Вот, собственно, с этого и начался мойгерой — Максим Максимович Исаев, который из романа «Пароль ненужен» перешел в роман «Майор Вихрь» (в одноименный фильм онне «попал» из-за обычной в кинематографе проблемы «метражности».В романе Штирлиц-Исаев — отец помощника Вихря по разведке,«Коли»), а уж потом из «Майора Вихря» — в роман «Семнадцатьмгновений весны» и затем в роман «Бриллианты для диктатуры про-летариата».
Увы, у нас еще бытует слащаво-мещанское представление о работе разведчика. Иногда наталкиваешься на пожелание: «Вы ведьпишете детектив, придумайте какие-нибудь лихие повороты! Ваш разведчик бездействует, не проявляет себя».
По-моему, такое мнение рождено\ детской привязанностью к «Трем мушкетерам», с одной стороныи презрением к литературным поделкам о манекенах «с седымивисками и усталыми, добрыми глазами» — с другой.
Пожалуй, нетспора, что важнее: похитить — с многими эффектными приключениями, погонями, перестрелками и таинственными перевоплощениями — «ключи от сейфа» или же, находясь в стане врага, внешненичем себя не выделяя и никак «героично» не проявляя, дать серьезную оценку положения, высказать свои предположения о настоящем и будущем.
Но если похищение ключей (я нарочно огрубляю)втискивается в требование, предъявляемое к детективу, то анализ,размышление, исследование — экономическое, военное, историческое — никак в эти рамки не входят.
Максим Максимович Исаев, работая во Владивостоке в стане оккупантов, должен был «пропустить» через себя, понять и выверитьинформацию о настроениях в «Черном буфере», которую он ежедневно получал как газетчик, легально, не прибегая к «бондовским»сверхэффектным трюкам.
При этом следует учесть, что контрразведкабелых во главе с опытным офицером охранки Гиацинтовым сугубовнимательно относилась к газетчикам, имевшим широкий круг знакомств среди самых разных слоев общества.
Только благодаря тому,что друзьями Исаева были настоящие люди, предпочитавшие смертьпредательству, он смог выиграть поединок с начальником белой контрразведки.
Солдатам ставят памятники, об их подвиге пишут; подвигже разведчика молчалив и безвестен, и чем более он неприметен, темвесомей он.
Сюжет романа «Пароль не нужен» я не выдумывал — просто шелпо канве исторических событий. Вообще, когда детектив базируетсяна факте, на скрупулезном изучении эпохи, предмета, конкретики,именно тогда появляются «Тихий американец», «Наш человек в Гаване», «В одном немецком городке», «Сожженная карта».
Я убежден,что чем дальше, тем больше детектив будет переходить в жанрдокументальной прозы, — этим он прочно утвердит свое место в «серьезной» литературе.
Когда я начинал «Майора Вихря», в моем распоряжении былиматериалы, связанные с группой «Голос», которая действовала вКракове, — резидент Е. Березняк, заместитель по разведке А. Шаповалов (об этой группе впоследствии была написана документальная повесть «Город не должен умереть»).
Были записи бесед спольскими товарищами — Зайонцем, Очкошем, был рассказ польскихдрузей о том, как в окружении Кейтеля, когда он прилетал в Краков изБерлина, находился человек в форме СД, связанный с глубокозаконспирированным подпольем.
Были, наконец, беседы с генераломБамлером, в прошлом одним из ближайших сотрудников адмиралаКанариса. Сейчас я встречаю во многих газетах статьи ссенсационными заголовками о живом и здравствующем«майоре Вихре».
Считается, например, что я писал образ Вихря сЕ.С. Березняка. Это неверно. Да, действительно, я взял один эпизодиз жизни Е. Березняка — его бегство от гестаповцев с краковскогорынка, но характер Вихря, его облик, его манеры, его привычкуговорить и думать я «списывал» с моего доброго друга, писателяОвидия Горчакова, которого многие знают как одного из авторовфильма «Вызываем огонь на себя» и немногие — как разведчика,сражавшегося в фашистском тылу. Образ связника Исаева —биржевого маклера Чена — я писал с двух людей — с Р.Н. Кима иВ.Н. Шнейдера.
Таким же подвигом, как бегство Березняка от гестаповцев, быларабота Алексея Шаповалова, внедрившегося в абвер к полковникуБергу. Вообще, консультировавший «Майора Вихря» генерал — онбыл в дни войны во фронтовой разведке — рассказывал, что в окрестностях Кракова работало во время войны несколько групп военнойразведки и каждая их этих групп еще ждет своего писателя, ибоподвиги их поразительны.
Когда я беседовал в Кракове с человеком, знавшим советскогонелегала из окружения Кейтеля, «офицера СД», я попросил дать словесный портрет нашего разведчика. Интересно, что словесный портрет,\ данный польским товарищем, удивительным образом совпадалс описанием Максима Максимовича Исаева — покойный Роман Кимсовершенно великолепно и очень точно обрисовал мне «белогвардейского газетчика».
Именно это и заставило меня допустить возможность «перемещения» Максима Максимовича в Германию.
Я спрашивал потом генерала Бамлера, человека, прошедшегосложный путь — от помощника Канариса в абвере до борьбы противКанариса в комитете «Свободная Германия»: «Допускаете ли вы возможность работы русского разведчика в абвере или СД?» Генералответил, что русскую разведку он считал самой талантливой и сильной разведкой в мире.