- Давай дальше!
- Под конец подали блинчики!
-Тыужесказалобэтом,-прорычаламиссисБрэкет,впадаяв
неистовство. - Дальше давай, будь ты проклят!
Творец лукулловского пиршества почувствовал надвигающуюсяопасностьи
огляделся, ища Дамфи. Но того и след простыл.
2. ВНУТРИ
Жилище, в которое спустился Эшли, было нижеуровняснежногопокрова,
наподобие гренландского "иглу".Сталоонотакимнепозамыслусвоих
строителей, но волей обстоятельств. Снег, падая день за днем, всесильнее
заносил вход в хижину, все плотнее оседал белой лесенкой на еестенах;а
сил у обитателей домикастановилосьвсеменьше,поканаконецонине
оставили для связи с внешним миром только узкое отверстие наружу. Воздух в
хижине был спертым,удушающим,нозатоздесьбылотепло;холоддля
истощенного организма страшнее тьмы и духоты.
Огонь, тлевший в печурке, бросал на стены слабый отблеск. В полутьме на
полу можно было различить четыре фигуры: возле огня лежали молодая девушка
и ребенок трех или четырех лет, покрытые одним одеялом; ближе к двери двое
мужчин - каждый сам по себе. Всехчетырехлегкоможнобылосчестьза
мертвецов - столь глубокой была их дремота.
Наверное, подобные опасения возникли и у Эшли;помедливувхода,он
молча подошел к девушке, опустился на колени икоснулсярукойеелица.
Прикосновение было легким,нопрервалоеезабытье.Незнаю,чтоза
магнетизм таился в пальцах молодого человека, нодевушкасела,схватила
его за руку и, еще не раскрыв глаза, промолвила:
- Филип!
-Тише,Грейс!-Онподнесеерукувгубам,поцеловал,потом
предостерегающе кивнул в сторону спящих. - Не так громко.Ядолжентебе
многое сказать.
Девушка не отрываясь смотрела на негои,казалось,почерпалавтом
блаженство.
- Ты вернулся, - прошептала она, чуть улыбаясь. В ее взгляде можно было
прочитать, что это для нее важнее всего на свете.-Тымнетолькочто
снился, Филип.
- Милая Грейс, - он еще раз поцеловал ей руку. - Послушай, дорогая, что
я тебе скажу. Я вернулся, нобезновостей.Никакогопросвета,никакой
надежды на помощь. Я думаю, Грейс, - тут он зашептал еще тише, чтобы слова
его не достигли ничьих ушей, - что мы забрели далекокюгуотглавного
пути. Только чудо или несчастье,подобноенашему,можетпривестисюда
других людей. Мы одни,безвсякойпомощи,вневедомомкраю,который
покинулидажеиндейцыидикиезвери.Мыможемнадеятьсялишьна
собственные силы, а сил у нас мало, -онбросилнаспящихвзгляд,не
лишенный некоторого цинизма, - ты знаешь это не хуже моего.
Она сжала его руку, словно относя упрек и к себе и прося извинения,но
ничего не сказала.
- Мы утратили не только физические силы, но и внутреннюю дисциплину,-
продолжал он.