Сталин вышел из-за стола и при напряженном молчании присутствующих приблизился к все еще скрученному аксакалу. По знаку его бровей старичка отпустили. Сталин у него спросил: «Вы кто?» Аксакал подобострастно склонился перед Сталиным, как перед падишахом, и сказал, что он недостойный Садриддин Айни. Сталин, уже получивший необходимую справку, спросил: «Айни ― это псевдоним, а как ваша настоящая фамилия?» Айни сказал: «Садриддин Саид-Мурадзода»... Тогда Сталин протянул ему руку у сказал: «Будем знакомы, Джугашвили».
В середине 30-х годов Сталин спросил у Фадеева, что делает поэт Пастернак.
— Пишет стихи, ― простодушно ответил Фадеев.
— Это хорошо, ― сказал Сталин, помолчал и добавил: ― Почему бы поэту Пастернаку не написать поэму о колхозе? Нужно воспеть нашего труженика, добывающего хлеб.
— Хорошо, товарищ Сталин. Я поговорю с Пастернаком, и он воспоет труженика.
— Создайте условия. Пошлите Пастернака в творческую командировку в колхоз. Пусть там поэт изучит жизнь.
— Хорошо, товарищ Сталин. Пастернаку будет очень полезно изучить жизнь, особенно в колхозе.
Фадеев тут же сообщил Пастернаку пожелание товарища Сталина. Пастернак был смущен, но вежливо согласился с предложением. Однако в командировку не поехал и писать ничего не стал.
Вскоре Сталин, памятливый на задания, вновь спросил, что делает поэт Пастернак. Фадеев снова ответил: пишет стихи. Сталин поинтересовался стихами о колхозе.
— Пока не написал, ― искренне признался Фадеев.
— Это жаль, ― сокрушался Сталин, ― такая хорошая и важная тема.
— Да, ― согласился Фадеев. ― Я ему напомню.
— Напомните и дайте ему командировку в колхоз, чтобы изучил жизнь.
— Хорошо, товарищ Сталин, пусть изучает жизнь. Пастернак получил командировку в колхоз, но никуда не поехал.
Когда в третий раз Сталин спросил у Фадеева, что делает поэт Пастернак и услышал ответ, что тот так и не написал поэмы о колхозе, он очень рассердился:
— Мы просим Пастернака показать, как наши труженики добывают хлеб, а он не хочет. Ну что же, давайте немножко урежем хлеб у поэта Пастернака, раз его не интересует, как этот хлеб добывают.
И Пастернака перестали печатать. Он стал жить переводами.
Панферов рассказывал, что однажды по приглашению Сталина он прибыл в его приемную. Сидит, ждет. Вылетает из кабинета Сталина взволнованный Шолохов.
— Ну что там, Михаил Александрович!
— А!.. ― раздосадовано махнул рукой Шолохов и пошел из приемной.
Вызывают Панферова, он входит в кабинет. Сталин сидит один. Панферова сажает напротив, долго возится с трубкой, потом целую минуту или даже две пристально смотрит на Панферова и наконец спрашивает:
— Товарищ Панферов, как вы относитесь к товарищу Сталину? Любите ли вы товарища Сталина? ― и пристально смотрит в глаза.