- Вы что, шутите, София? Вы для этого задержали меня лживыми обещаниями? А если бы ваш сын был мертв, а кто-то воспрепятствовал вам приблизиться к его телу, чтобы отдать последнее целование? Именно так вы поступаете, не имея на это права. Даже если хотите защитить сына.
- О… Ренато… – удивилась София, увидев приближающегося сына. И обращаясь к священнику, взмолилась: – Прошу вас…
- Я прекрасно слышал последние слова Отца Вивье, мама, – изложил Ренато, который казался невозмутимым и спокойным. – И даже не услышав предыдущих слов, я бы все равно угадал. Вы связались с Мольнар, да? И вы правы. Им нужно приехать как можно раньше. Я распоряжусь, чтобы им немедленно сообщили!
- Так значит, им еще не сообщили? – изумился священник. – Это предел, София! Уверяю вас, с этой минуты я сам…
- Не нужно, – перебил Ренато. – Отец Вивье прав, мама. Они имеют право находиться здесь. – И чуть отойдя, позвал: – Баутиста, Баутиста! Подойди! Отправь немедленно самого доверенного человека на лучшем коне, чтобы передать сообщение Каталине де Мольнар обо всем случившемся.
- Нет необходимости, – отклонил Отец Вивье. – Я поеду сам. Если бы ваша мать меня не задержала, я бы уже находился в пути. Но прямо сейчас…
- Мое извещение будет быстрее, – уверил Ренато. – Но делайте то, что считаете нужным, отец. С вашего разрешения…
- Ренато! – прошептала София. И попросила священника: – Подойдите к нему, Отец. Успокойте, приободрите его. Вы не понимаете, как он страдает?
- Да, теперь да, – согласился Отец Вивье, уже смягчившись: – Я побуду с ним, София.
Изящная белая рука оперлась о плечо мажордома, глаза смотрели вслед Отцу Вивье, который пошел за Ренато, и словно облегчение, поддержку ей оказывала твердая верная рука, которая была жестокой для остальных.
- Отправить сообщения на лучшем коне дома?
- Раз нет другого выбора, отправь его.
- Хорошо, сеньора. – И взорвался с внезапным гневом: – Я прекрасно знаю, эта женщина заслуживает тысячи смертей! Если сеньора разрешит…
- Что ты будешь делать, Баутиста?
- Буду защищать хозяина от правды, сеньора. Найду доказательства, свидетелей. Мне не давали указания отыскать Ану, которая знает о сеньоре! Заставил бы ее говорить, и сеньор решил, что убил сеньору не зря, и это его бы успокоило.
- Он не хотел ее убивать! Не повторяй! Найди Ану и приведи ее. По-моему, ты дал нужное оружие. Да, Баутиста, защити моего сына, защити от себя. Отправь Сирило к Мольнар, найди Ану. Я жду тебя здесь. Я заставлю ее говорить.
- Если позволите, я знаю, как развязать язык этой негодяйки. Она спряталась. Когда совесть нечиста…
- О чем ты? Думаешь, Ана сбежала?
- Она бы правильно поступила. Но не беспокойтесь, сеньора. Я найду ее. В Кампо Реаль легче войти, чем выйти, и рука Баутисты дотянется до любой пяди в долине.
Не сообщая слугам, заранее предвкушая удовольствие от вседозволенности, дав наконец волю жестокости, Баутиста проследовал к последнему бараку конюшен и каретных сараев, где на ночь запирали всех сторожевых псов.
- Леон, сюда! Тихо, Верный! Спокойнее, Сторож!
Внимательно он отбирал их. Два самые сильные, натасканные на поиск беглых рабов. Не важно, что постановление освободило чернокожих слуг Кампо Реаль. Обычаи не меняются, привычки остаются. Быстро он связал вместе трех псов, нашел увесистый кнут, среди висевших вдоль стены, и бережно зажег трубку.