- А, шутник из Риги, - сказал он, открывая дверь, - заходи.
- Я вам гостинец принёс, Василий Николаевич, вот, - он протянул учителю пакет, - а кроме того я думал, что у вас наверняка есть книги по той теме, которую вы мне задали.
- Если ты не боишься заразиться, то шлёпай в мою мастерскую, - Горюнов указал на дверь в большую комнату, - а я пока приведу себя в порядок.
- Василий Николаевич, я думал вам нужно помочь, в магазин сходить или купить что-нибудь.
- Нет, не надо. Я живу с мамой, а она смотрит за мной, как за младенцем. Да не стой ты как столб, проходи.
Комната была завалена картинами. Они лежали на полу и висели на стенах. Боря с любопытством переводил взгляд с одной на другую, а когда повернулся и увидел полотно, висевшее слева от двери, замер. На нём была изображена молодая красивая женщина, которая стояла на коленях, обхватив руку Иисуса Христа. По щекам её текли слёзы, она каялась в своих грехах и стремилась получить благословение Божье. Иисус готов был простить её, но прикосновение её чувственных губ и мысли о грехах, которые она совершала, преобразили его. Из отрешённо-бестрастного вершителя судеб он превратился в похотливого самца с горящими от возбуждения глазами. Плоть его восстала, он с огромным трудом сдерживал вожделение и думал уже не об отпущении грехов, а о том, как овладеть этой прекрасной грешницей. Обе его ипостаси были заключены в одном теле и неразделимы как сиамские близнецы.
Картина настолько поразила Бориса, что он не сразу перевёл взгляд на вошедшего в мастерскую учителя истории. Ему показалось, что глаза Горюнова блестели не только от болезни. Похоже, художник лечился от воспаления лёгких более сильным средством, чем чай с мёдом, и это лекарство сделало его значительно разговорчивее.
- Картина называется "Искушение Христа", - сказал Горюнов.
- Потрясающая вещь.
Василий Николаевич улыбнулся. Ему льстило восхищение Когана. Это были времена "оттепели", когда писать на религиозные темы позволялось, но рассчитывать на выставку таких картин было ещё нельзя.
- Что вас натолкнуло на этот сюжет? - спросил Боря.
- Действительность.
- Какая действительность, в России уже давно церквей не осталось.
- Ошибаетесь, молодой человек, моя мама регулярно ходит в церковь.
- Да!? - удивился Коган. Так же как большинство сверстников, он представлял себе верующих забитыми и невежественными людьми. Он даже не мог вообразить, что мать этого современного человека была религиозной.
- А вы?
- Что я?
- Вы верующий?
- Трудно сказать. Во всяком случае, я знаю Библию и это помогает мне лучше понимать картины старых мастеров. Ведь большинство сюжетов они брали именно оттуда. Да и не только они, многие современные писатели лишь переиначивают библейские истории. Впрочем, ты меня не слушай. Считай, что я болен и не отвечаю за свои слова. Посмотри лучше мои работы.
Боря стал перебирать картины, аккуратно стоявшие около стены. Среди них были пейзажи, бытовые полотна, этюды к "Искушению Христа", а на одном из незаконченных холстов он вдруг увидел знакомое лицо.
- Откуда вы знаете эту женщину? - спросил он.
- Я её не знаю.