– В чем дело, Эстер? Я занят.
– Мистер Пирс и мистер де Сенца. У них прием на шесть часов.
Доктор Арколио раздавил сигарету и разогнал рукой дым.
– Ох, мать твою. Ну хорошо. Пусть заходят.
Джон Пирс и Филип де Сенца прошли в кабинет и встали перед столом, как два школьника, которых привели в кабинет директора. Джон Пирс, молодой блондин,
был одет в бесформенный итальянский костюм с закатанными рукавами. Филип де Сенца – старше, крупнее и темнее – в сливовый свитер ручной вязки и мешковатые
коричневые слаксы.
– Как вы? Простите… я был немного занят сегодня.
– О, мы понимаем, – сказал Филип де Сенца. – Мы и сами были заняты.
– Ну и как идут дела? – спросил доктор. – Проблем нет? Не болит?
Джон Пирс смущенно покачал головой. Филип де Сенца нарисовал пальцем круг в воздухе и сказал:
– Превосходно, доктор. На две тысячи процентов превосходно. Охренительно, если позволите так выразиться.
Доктор Арколио встал и прокашлялся.
– Тогда позвольте мне взглянуть. Поставить ширму?
– Ширму? – хихикнул Пирс.
Филип де Сенца отмахнулся.
– Нам не нужна ширма.
Джон Пирс расстегнул ремень, дернул ширинку и стянул трусы с пятнами от зубной пасты.
– Не могли бы вы наклониться? – спросил доктор Арколио. Пирс легонько кашлянул и сделал, что просили.
Доктор Арколио разделил его мускулистые ягодицы, и его глазам предстали два багровых ануса, оба крепко сжатые, один над другим. Вокруг верхнего было наложено
более девяноста швов, но все они отлично зажили – остались только легкие диагональные шрамы.
– Хорошо, – сказал доктор Арколио. – Все в порядке. Можете одеваться.