— Приветствую, человек кивнул Алексею в знак приветствия. Алексей ответил таким же кивком.
— Аа, Сереженька, заходи. Знакомься, это Алексей. В его лице, по-видимому, нам попался полный аналог объекта «Психо», а может и развитее.
— Да вы что, профессор! Не может быть! Это же ой как здорово!
На лице молодого человека засияла такая радость, что Алекс неожиданно для себя заерзал на кресле.
— Тише тише, Сереженька, не вспугни нашего гостя, улыбнулся профессор, поглядывая на Алекса.
— Тут Олег Павлович принес любопытные записи, как раз к твоим исследованиям по мутациям. Садись попей чаю, заодно и прочтешь.
Сергей кивнул головой, взял табурет, подошел к столу, налил себе из самовара в четвертый сервиз парующего чая и углубился в чтение.
— Давайте, Олег Павлович, проанализируем фотографии. Вот смотрите! Как я и говорил! Объект под Лиманском. Прям сияет. Трехлучевик! Симметричные лучи, смотрите. Если продлить, то вот луч на Янтарь, а вот луч куда? Так он же на наш Бункер смотрит. Видимо, где-то в нашем районе есть что то, что этот луч с нашей стороны поддерживает. И смотрите, их биссектриса тоже хорошо видна. И направлена на ваше странное сияние. Как бы его обследовать? Придется вам, Олег Павлович, со временем туда добираться!
— Что, Алексей? Сахаров посмотрел на пристально смотревшего на него сталкера. — А, ты же не в курсе. Извини. Сахаров передал Алексею пачку фотографий. — Это, Лёша, снимки со спутника. Олег Павлович здесь из-за сияния вот на этом фото. Это антенна объекта «Чернобыль 2», вид из космоса. Видишь вокруг нее осветленную область? Да! Вот именно это пятно. Это периодически появляющееся сияние над антенной. Оно не видимо в спектре человеческого глаза. Только цифровой оптикой и сканирующими полосовыми радиодетекторами высоких частот. Причем в разных спектрах излучение разной конфигурации. Вот, смотри. Сахаров выложил перед Алексом с десяток фото с изображением антенны, подсвеченной на каждом фото светом разных контуров. Мы не знаем, что это, но в Киеве наверху уже паника. Никто не знает, что произойдет, когда это сияние станет непрерывным. А увеличивающаяся частота вспышек говорит именно об этом. Сахаров замолк. Алексей долго рассматривал группу фотографий. Вертел в разные стороны.
— Профессор! Сергей прочел последний лист и отложил в сторону.
— Я думаю, что мутации, это попытка биологического объекта трансформироваться под более высокую мерность, в которую организм провалился из-за пространственного пробоя. Но поскольку чертежей под новую многомерность биологический организм не получил, он «плывет». Там, где мутанты смогли сохранить внешние формы, там скорее всего четырёхмерность, т. е. организм пытается использовать трёхмерные чертежи для четырехмерности, а там, где все слилось в одну биомассу, там более высокие мерности, или же наоборот, двухмерность или даже одномерность.
— Серёжа, весьма логично! Это чем-то поможет тебе с твоей работой?
— Да. У меня возникло несколько идей. Буду проверять.
— Прекрасно. Благодарю. Нам ты здесь больше не нужен на сегодня. Занимайся. — Хорошо, профессор, пойду, закончу исследование. Всем хорошо оставаться! Он кивнул всем присутствующим и вышел.
— Как вам, товарищ Сахаров, ваш новый помощник? Спросил Квасьневский.
— Талантлив. Весьма талантлив. Уже несколько открытий. Я в этом направлении сколько лет смотрел! И не заметил. Ему же это удалось… чуть ли не через неделю, как он сюда заехал. У нас с вами, Олег Павлович, одна надежда, на талантливую и идейную молодежь. Больше надеяться не на что. Мир не спасут ни деньги, ни власть, ни конкуренция. Это всё от дьявола. Жизнь толкают молодые люди, манифестирующие Жизнь.
— Тут я с вами совершенно согласен.
— Профессор Сахаров! Оживился Алексей, до этого рассматривавший фотографии.
— А у вас есть калька? И карандаш?
— Конечно. Профессор отошел к шкафу и достал лист кальки. Держи.
Алекс отодвинул чашку, смел в сторону крошки от галеты и начал переносить на кальку фотографии.
Сахаров повернулся к Квасьневскому. — Олег Павлович, давайте прибор. Посмотрим, что и где вы намеряли.