— Есть идея. Мы можем перепилить дерево на части. Давайте сходим за проводом.
Они добрались между аномалий до здания. Поднялись на второй этаж. В инструментальном шкафчике лежало семь небольших бухт вязального провода. Провод полуистлел и разве что не рассыпался в руках. Но Алекс надеялся, что этого будет достаточно. Вернулись на дорогу. Машину отогнали от дерева. Четыре бухты провода размотали и связали в более толстый жгут. Алекс этим жгутом обмотал упавшую сосну в четырех местах несколькими витками. Эти места соединил между собой. Остаток жгута сложили несколько раз, сделав его более толстым. И надежно примотали к проводу, обвивавшему сосну. Теперь нужно было сделать самую опасную часть работы. Свободный конец жгута обмотали и надежно закрепили вокруг тяжелого полена.
— Профессор, отойдите от дерева.
Алекс взял полено и потащил в сторону электрической аномалии. Встав в стороне от аномалии, он напрягся, и поднял полено над собой. Затем, как в баскетболе, в прыжке, навесом, бросил его в аномалию. Пока полено летело в сторону электрической мишени, Алекс успел приземлиться и в резком прыжке отпрыгнул подальше. Аномалия начала вытягивать навстречу летевшему подарку щупальца разрядов. Обняла его, и с громким треском поглотила в себя. Сначала показалось, что ничего не происходит. Но спустя несколько секунд аномалия зашипела, вспучилась пеной мелких разрядов, тихий шелест и треск мелких разрядов импульсами стало пробивать в волну громкого гула. Каждый всплеск гула сопровождался вытягивавшимся из аномалии языком плазмы ровно по уходившему от нее жгуту витой проволоки. Гул становился все громче и звучал все чаще. Кольца, обвивавшие сосну, задымились.
Квасьневский с любопытством наблюдал за Алексом, не мешая тому реализовывать творческий замысел.
— А ведь у парня может получиться! Размышлял он.
Спустя пару минут сосна сильно задымилась. В районе намотанных колец сначала пошел дым, потом стали видны мелкие плазменные разряды. И это было вполне логично. Плазма обугливает древесину, древесина превращается в уголь, уголь является проводником для электричества и облегчает доступ к сырой древесине вокруг и процесс плазменной резки продолжается.
Спустя несколько минут ствол дерева пылал в четырех местах, было видно, как разряды выедают в нем канавку, аккурат в толщину металла и тот постепенно проседает под своим весом. Жгут проводов раскалился до белого цвета и стал похож на нить лампы накаливания.
— Надолго провода не хватит. Подумал Квасьневский.
Но уже было и не нужно. Расплавленные петли металла, как горячий нож сквозь масло, разрезали ствол на пять частей и тот под своим весом просел распиленными частями на дорогу.
Алекс взял пистолет-пулемёт. Осторожно подошел к шипевшему и переливающему всеми цветами плазменной сварки металлу поодаль от сосны и несколько раз выстрелил в него короткими очередями. Наконец ему удалось перебить провод. Он взял длинную палку и отбросил обесточенный конец провода подальше от аномалии.
— Профессор, я все.
Квасневский удовлетворительно кивнул.
— Хорошо, поехали.
Они забрались в автомобиль. Квасьневский бампером аккуратно подтолкнул два дымящихся куска ствола по центру. Они достаточно легко поддались и покатились. Двигаясь автомобилем, как тараном, профессор оттолкал их к краю дороги, и короткие бревна по очереди скатились под уклон. Дорога была открыта. — Алекс, да мы с тобою отличная команда. Улыбнулся профессор.
— Алекс с серьезным лицом кивнул. Почему-то он не испытывал веселья. Утро началось с боя. Что еще принесет этот день? Остаток пути Алекс провел в состоянии абсолютной серьезности. Он ощутил, что Зона опасна. И опасность может ожидать за любым поворотом. Это как раз то, чего он никак не мог понять среди вольных сталкеров Кордона. Хотя и Волк, и Петрович и даже Степан непрерывно об этом всем твердили. Но осознание появилось только сейчас. Когда он, оставленный один на один с двумя автоматами, пытался найти способ победить и выжить.
Позади осталась автозаправка. Потом они ехали мимо группы опор ЛЭП, тех самых, которые он заметил с холма. Квасьневский назвал это Железным лесом. Алекса поразили размеры электрических аномалий, которые несколько раз мелькнули за бетонным забором. Потом был очередной подъем. Потом он увидел железную дорогу. Они съезжали как раз с холма, под которым был железнодорожный тоннель. Вдалеке виднелись большие здания, левее и гораздо дальше, из еле различимого провала земли торчала какая-то непонятная мачта. Автомобиль проехал мимо заброшенного комплекса РЛС, еще пару раз повернул и подъехал в бетонному ограждению. Квасьневский три раза просигналил. Через несколько минут ворота открылись. Автомобиль въехал внутрь периметра. Забор представлял из себя монолитную коробку, достаточно большую, чтобы загнать сюда с десяток грузовых машин. — Сколько же сюда денег вбухано? Размышлял, оглядываясь, Алекс. В центре периметра, так же, из монолитного бетона, возвышалась неприступная крепость. Здание в три этажа, большое, с бронированными дверьми.
— Ну что Алекс, вот мы и добрались. Пойдем знакомиться. Квасьневский выбрался из автомобиля и двинулся к входной двери. Алекс поспешил за ним.
— Здесь полноценный шлюз, так что, не пугайся, когда начнется сканирование на грязь.
Дверь плавно открылась. Алекс в след за профессором зашел в небольшое помещение. Дверь за ними так же плавно закрылась. По периметру помещения в сторону вошедших выдвинулись странные плоскости. — Алексей, это детекторы радиации и пси энергии, сказал Квасьневский. Постояли минуту. На табло, над следующей дверью засветилось два числа зеленого цвета. — Всё. Мы чистые. Если бы была грязь, числа стали бы красного цвета и тогда открылась бы вот эта дверь. Квасьневский ткнул рукой в боковую дверь. — Там дезинфекционная комната и душ. Алекс кивнул головой. Следующая дверь открылась. Впуская гостей внутрь бункера.
1. Внутреннее — внешнее
— А вот и наши гости! Перед дверью стоял человек в белом халате и искренне улыбался.