Алекс смотрел во все глаза. С вершины холма открылось огромное пространство. В туманной дали виднелись очертания портовых кранов. — Значит там речной порт. Отметил Алекс. По обе стороны дороги была огромная заболоченность. Впереди виднелись какие-то постройки. Толстенная труба, расположенная на высоких опорах, уходила в сторону порта. Очень далеко, прямо по курсу, практически растворяясь в серости тумана, виднелись какие-то мачты. — Странная ЛЭП.
Профессор сбросил газ, перешел на нижнюю передачу и автомобиль начал катиться с горки за счет торможения двигателем. Алекс пристально вглядывался в проплывавшие мимо лужи. — Так и не скажешь, что они отравлены. Автомобиль уже подъезжал к первым постройкам. Перед Алексом высилась водонапорная башня, в которую врезалась с боку толстенная труба. Внешне все выглядело пустым, брошенным и безопасным. Но Алекс неожиданно для себя сжал крепче лежавший на коленях автомат. Посмотрев в сторону здания, он увидел множество лежащих на земле тел. Внутри явно возникло беспокойство. Квасьневский заметил настороженность Алекса.
— Алекс, у нас проблемы?
— Не знаю, профессор. Чувствую опасность. Что это за трупы?
— Зомби. После каждого Выброса здесь появляется пару десятков зомби. Люди вынуждены их каждый раз зачищать. Иначе машиной тут не проехать. Но тебя не это взволновало. Ведь так?
Алекс утвердительно кивнул головой.
Квасьневский знал эту дорогу и понимал, что за следующим поворотом есть прекрасное место для засады на машину. А поскольку он уже здесь несколько раз проезжал и мог примелькаться, то любители лёгкой наживы вполне могли объявиться здесь по его душу. Он принял решение. — Хорошо. Алексей, приготовься быстро реагировать, если что. Прыгай из машины в сторону, противоположную выстрелам.
Они уже проезжали под первым пролетом гигантской трубы, как вдруг позади машины, практически синхронно, справа и слева, раздались два взрыва. — Алекс, нас хотят загнать в ловушку, стараются, что бы мы ускорились. Когда я скажу, прыгай и ложись под холм. И осторожнее с аномалиями! Скорость разворачивающихся событий была настолько высока, что Алекс даже не успел испугаться. Профессор сделал вид, что в панике разгоняет машину, он придавил на половину сцепление и дал полный газ, машина громко загазовала и по звуку, якобы, ускорилась.
— Алекс, видишь, дорога впереди ушла за поворот. Там наверняка ловушка. Сразу за поворотом я торможу, и как только скажу — ты прыгаешь.
Машина, громко газуя, но так и не разогнавшись, вынырнула из-за поворота. Будь их скорость хотя бы на 10 километров в час быстрее, их от столкновения ничто не спасло бы. Дорогу перегораживала поваленная старая сосна. Ровно спиленный пень находился со стороны зданий, дерево легло поперек дороги и большая крона скрывала собою половину дороги, свисая своей верхней частью с обрыва густой копной еловых веток.
Часть шестая.
Профессор виртуозно крутанул машину и она стала как раз капотом к возможному противнику. Алекс в мгновение ока нырнул в крону заваленного дерева и проламываясь сквозь еловые лапы, начал выбираться к уклону. И тут ловушка сработала. Враг, кем бы он ни был, осознал, что столкновения авто с сосной не будет, и вынужденно открыл огонь. Квасьневский уже коснулся ногами земли, как услышал выстрелы. Реакция была мгновенной. Кувырок в сторону от машины. Ровно полтора метра. Два шага в сторону уклона, снова кувырок, еще два шага. Прыжок за укрытие. Автоматные очереди несколькими пунктирами рисовали линии строго по маршруту ухода Квасьневского. Но отставали на какую-то долю секунды.
Алекс тем временем пытался оценить обстановку. Его маскировала крона сосны. Но шальная пуля по любому может достать. В районе машины находиться, ждать гранату. Впереди, по курсу, за поваленным деревом, несколько мелких аномалий. Там высунуться и отстреливаться невозможно. Между машиной и зданием, множественные аномалии. Атаковать и штурмовать нельзя ни нам не им. Сзади крутой склон к воде. По воде однозначно не уйти. Да и машина! Остается только перестрелка. А противник на высоте и обзор у него гораздо лучше. Ситуация весьма грустная. Квасьневский уже открыл огонь. В здании с их стороны было три окна. Из двух велся огонь. Профессор выцелил те, из которых по ним шел ливень пуль. И начал одиночными отстреливаться. Третье окно молчало. — Алекс, давай сюда! Да голову пригни!
Алекс рванул было к профессору, потом осознал, что подставляется головой, спустился на метр вниз и по осыпающемуся склону и увязая обувью в осыпающемся песке добрался до профессора. — Алекс, твоя задача отвлекать их внимание. Два автомата. Свой я кладу здесь. Свой ты унесешь ближе к машине. Не высовываясь, стреляй в их сторону, переползаешь к другому и тоже стреляй. И снова назад. Понял? Стреляй одиночными. Пусть они думают, что мы экономим патроны. И не высовывай голову!
— Да. Алекс быстро кивнул. Страха не было. Только концентрация и какое-то непонятное новое ощущение внутри, которого Алекс ранее не испытывал.
Квасневский продолжал. — Двигайся как можно быстрее. Но не светись. Они должны думать, что мы застряли! Давай. Начали.
Профессор положил автомат и спустившись на пару метров ниже, расстёгивая на ходу кобуру пистолета, быстро побежал под склоном вдоль дороги, так, чтобы его не было видно из дома. Спустя пару минут его силуэт скрылся за поворотом.
Алекс отстрелял два одиночных из автомата профессора, и кинулся к своей любимой сосне. Аккуратно выглянул между еловых лап. Из обоих окон в сторону автомата профессора велся огонь. Алекс не видел людей. Только небольшие вспышки выстрелов. Что же делать, что? Он уперся локтем в землю. Навел автомат на окно. Сосредоточился на вспышках. Прикинул длину ствола, из которого периодически в сторону автомата Квасневского выплёвывался горячий свинец.
— Сволочи. Прячутся за стеной. Значит просто отвлекаю.
Палец мягко лег на курок. Дыхание остановилось. — Раз, два три. Бах! Раз два три. Бах! Раз, два, три. Бах! Вдох и быстро уход по уклону. Ответные очереди ударили ровно туда, где только что он выглядывал. Быстро перебрался к автомату Квасьневского. Раз, два, три. Бах! Раз, два, три. Бах! Снова смена. Алекс отметил, что из своего автомата стрелять почему-то удобнее. Пули шли ровнее. Точнее. Концентрация внимания настолько увеличилась, что он уже начал видеть, как его пули выбивают фонтаны брызг в бетонной стене. — Что еще? Что еще можно сделать? Квасьневского не было слышно. Да Алекс и не думал об этом. Сейчас его мозг был промыт отрезвляющим холодом возможности смерти. И он знал, что если не бороться, то погибнешь. Время остановилось. Он уже не понимал, как давно идет бой. Осталось только действие. Холодное, рассчитанное до мига монотонное действие.
— Раз, два, три. Бах! Раз, два, три. Бах! Судя по отсутствию фонтанчиков, Обе пули ушли в окно. Неожиданно для себя Алекс вспомнил о сигнальной ракетнице в бардачке машины. Он, прикрываясь сосновыми веткам добрался до пассажирского места. Схватил ракетницу. Две ракеты. Красная и зеленая. Сумасшедшая идея. Но надо попробовать.
Алекс отполз к своему автомату. Снова дал пару выстрелов, перебрался ко второму автомату, еще несколько выстрелов. Добрался до машины и прикрываясь ею выглянул. Не заметили. Взял ракетницу в обе руки. Оперся ладонями на борт автомобиля.