казалось им сценой из жизни ада. Все стоявшие с онемевшими членами об этом
читали в газетах и смотрели по телевидению, но сейчас пугающая
Действительность лизала их сердца, ушедшие в пятки. Сергей Ли молча
мусолил трубку, набитую редчайшим табаком и смотрел на картину, где
Петрарка пишет сонет своей возлюбленной, горящей от любви. Трагедия в этом
доме мало волновала его, ибо он был изрядный эгоист. Когда-то, лет, может, десять назад у него похитители сына. Требовали взамен продать банк в
Армении, но он сказал: я фельдмаршалом на солдат не меняю ,что означало-
никакого банка за слюнтяя. Мальчика, трясущегося от ужасающего страха
выпустили и отец торжествовал как Наполеон, стоявший императором.
Отца Франциска выволокли из залы, приказав все не шевелится. Прозвучали
ещё три выстрела, теперь уже по столу с фужерами. Наступила тишина. Сергей
поднялся из-за стола и помочился в чей-то фужер. Жёлтая отвратительная
жидкость распространяла такой угар, что кое-кого вывернуло на изнанку. От
этого нефтяной олигарх заржал как сивый мерин и разбив тот фужер с мочой, удалился на второй этаж спать с любовницей.
Когда спустя вечность Рох Винсент вышел из дома, он обнаружил отца
Франциска придавленным двумя автомобилями. Его тело с ужасающей
гримасой смерти поразило всех до озноба. Я сделал несколько снимков; полиция также возилась с трупом несколько часов. Говорили, что была
задержана банда, уходившая этой ночью из города. В перестрелке троих убили, а четвёртый молчал как истинный партизан.
Священник много говорил о справедливости и возмездии, и кому то это сильно
не понравилось. Так он погиб мученической смертью в своё шестидесятилетие.
В Италии у него остались двое племянников от старшей сестры Ирмы. Они
обожали "нашего любимейшего дядюшку" и писали ему трогательные письма.