Что-то в этой картине было не так. Но прежде чем Лира успела об этом подумать, из теней вышел Тиммон.
- "Добро пожаловать. Присоединяйся ко мне."
В своём собственном роде, он был таким же соблазнительным, как и всё на столе. Золотистые волосы, парадный мундир, оживляемый водоворотами алых и златых нитей, рубины на каждом пальце, и, ох, его улыбка . . .
Лира отпрянула назад, слишком хорошо ощущая свою грубую, грязную одежду. Однако, когда она поглядела вниз, то увидела, что одета в свою обожаемую пламенно-красную юбку и тугой, малиновый корсаж, украшенной вышивкой из жемчуга. Отчасти вдохновленная этим фактом, и привлёчённая столь аппетитным запахом такого моря роскошной еды, она отважилась отойти от прорезанной в стене лестницы и шагнуть внутрь комнаты.
Улыбка Тиммона стала ещё даже более притягательной. - "Ты голодна, не так ли? Садить. Отведай угощенья."
Лира опустилась в кресло, осторожно за ним наблюдая. Его вечные поддразнивания заставляли её ощущать себя беспомощным рёбёнком, но она не такая, только не с одним завершённым контрактом позади, и новым впереди, даже если последнее заставляло её содрогаться от ужаса. В конце концов, она же встречалась с рыбоглазым Дари и нюхала его гнилостное дыхание.
- "Он сломает тебя, к своему удовольствию," - сказала ей Каллистина. Сквозь её плотную, толстую маску казалось, что у неё и вовсе не было губ, только идеально белые зубы, обнажившиеся в холодном разрезе улыбки.
Он меня сломает. Что бы это значило?
Тиммон налил ей бокал приправленного специями вина. Лира немного отхлебнула. Тепло пробежало по её горлу в желудок, который отозвался на это одобрительным урчанием. Она оторвала ножку каплуна, сначала чуть пощипала, а затем вгрызлась поглубже. Ещё ничто никогда не бывало столь вкусным.
- "Я извиняюсь, что расстраивал тебя прежде," - сказал Тиммон. - "Мы могли бы стать такими хорошими друзьями, или даже чем-то большим."
Фигуры на гобеленах поплыли прочь от сцены пиров в сторону двери, что открывалась в роскошный спальный покой. Лира просто выбросила и то, и другое, из головы как совершенно неуместное. - "Большим, чем что?"
- "Ну, у тебя никогда не было . . . особого друга?"
- "Нет, пока я не встретила Джейм."
По его привлекательному лицу промелькнуло нетерпение. - "Я не это имею в виду. Как насчёт Принца Одалиана, твой первый контракт?"
Лира подцепила чесночную улитку и сунула в рот. - "Он был очень милым," - сказала она, жуя и глотая, - "но я его едва видела."
Тиммон уселся напротив неё, выглядя как громом поражённым. - "Джейм пыталась меня предупредить, но . . . Ты и в самом деле понятия не имеешь, о чём я толкую, верно?"
- "Хампф. Ты наговорил много всяческих глупостей, вроде обзывания меня утонувшим кроликом или Леди Фиаско." - Её нижняя губа дёрнулась. - "Все думают, что я такая идиотка."
- "Только не плачь! Смотри, вот одна из этих засахаренных личинок. Они же твоё любимое лакомство, не правда ли?"
Лира заколебалась, мучимая подозрением. - "Перемирие?"
- "Что? А, да. Всё в порядке."
С дрожащей улыбкой, она потянулась к личинке, но та неожиданно уползла от неё прочь, оставляя длинный след из карамелизированной слизи. Весь стол начал двигаться, как будто его поразило что-то вроде ползучей заразы. Скрученные угри развернулись и соскочили с подноса. Фрукты все сгнили. Павлин с трудом вскочил на ноги, теряя свои перья, а затем снова распластался на тарелке, когда его чересчур пережаренные ноги подломились под весом и кости вылезли наружу сквозь хрустящую кожу.
Тиммон в шоке вскочил на ноги и метнулся вокруг стола, чтобы прижать к себе Лиру, которая вцепилась в него в ответ. Их роскошное платье обратилось в запачканные лохмотья, свисающие с голых конечностей. Свечи трещали и гасли. Гобелены прогнили на своих стенах. Эта вонь . . . Лира уже нюхала её прежде, под свинцовыми небесами, но насколько же худшей была она здесь, в этом влажном закрытом пространстве.