- "О, тут и там," - ответила Лира на вопрос, где она находилась, неопределённо размахивая полусъеденным фруктом в воздухе.
- "И где ты взяла этот персик? Я и не думала, что они растут в Заречье."
Лира засунула то, что осталось от фрукта, к себе в рот, проглотила, и намертво подавилась. К тому времени, когда Джейм перебросила огрызок в нужное горло, стуча её по спине, вопрос был забыт.
IV
СУМЕРКИ.
Свет изливается сквозь окна общей столовой и расстилается мерцающими полосками через внутренний двор Тагмета. Ужин окончен. Теперь пришло время немного расслабиться перед сном. Оживлённые разговоры стихают, когда кто-то принимается напевать старую, загадочную песню заунывным минорным тоном:
- "Ох, где же ты ходишь, кто бы ты ни был,
Или так говорили наши отцы.
Но ты есть то самое, где ты находишься,
Говорили нам матери, говорили нам матери . . ."
Внутренняя стена мощёного двора включала в себя арки древнего холмового форта, что предшествовал нынешнему сооружению. Пролёты арок были заложены каменными блоками. Из трещины между ними выползли пальцы, а проём, казалось, принялся растягиваться от их касания, всё шире, всё глубже, пока худенькая фигурка не сумела вывернуться наружу меж разлепившихся губ провала.
Лира поднялась на ноги и встряхнула свою помятую юбку. Отлично. Никто не заметил её появления. В конце концов, это её личный секрет, заработанный шныряньем по замку во время попыток не путаться под ногами. Джейм не желает её компании? Ну и отлично. Она, в свою очередь, не желала иметь дело с подначками Тиммона, которые заставляли её чувствовать себя очень юной и глупой. Ну, она такой не была -- глупой, конечно -- раз уж сумела обнаружить этот изумительный секрет Тагмета. И она ни с кем не станет им делиться, о, нет, пока её не признают по-настоящему умной девочкой, каковой она и является.
- "Так кто я такой, пришедший из дали,
Кем теперь стану, здесь и сейчас
О, мать говорила; ох, отец говорил.
Куда двинет мой лорд, я иду следом,
Хотя это будет дорогою долгой."
Лира принюхалась к своему рукаву и скорчила рожу. Ткань жутко воняла. Место, из которого она только что появилась, напугало её. Она бы хотела вернуться обратно в персиковый сад или в тот оазис, а не продолжать исследования, даже если бы так и поступила бы Джейм, а ей так хотелось походить на Лордана Норф, которая всегда находила себе приключения. Впрочем, опять-таки, Джейм в них всегда выживала. А Лира не была уверена, что ей это тоже удастся, в этот раз. Что за жуткое, мрачное место, с этой скулящей, серой травой и рядами холмов, что катились всё дальше и дальше под свинцовым небом, и этот раздутый, мёртвый глаз луны. Даже теперь, ей казалось, что она ощущает землю, барабаном дрожащую у неё под ногами от ударов копыт, но она не осталась посмотреть, что же может явиться. Теперь она снова дома, ох, такая уставшая, такая голодная.
Песня закончилась, под гром аплодисментов. Возобновился плавный рокот разговоров.
У Лиры заурчало в желудке. Она могла бы прокрасться в рейд на кухню, но не хотела рисковать быть увиденной. Вместо этого она бочком проскользнула по краю двора к двери замковой башни и просочилась внутрь.
Она собиралась вскарабкаться в свои помещения на втором этаже, но просто застыла на месте, вытаращив глаза, при виде покоев Тиммона на первом этаже.
Комнату освещали пылающий огонь в очаге и массивный канделябр, усеянный таким количеством свеч, что и не счесть. Мерцающий свет сиял на роскошных гобеленах, заставляя изображённые там фигуры, казалось, перемещаться во время их бесконечных пиров и охот. Хотя, что действительно привлекло внимание Лиры, так это массивный стол под канделябром. На нём красовался поднос чистого золота с плавающими в сливках угрями, чаши экзотических фруктов, пироги с тёрносливом, сладкий крем из черники, острый сыр бри, каплун, начинённый фигами, тушка жареного павлина, облачённого в свои собственные перья, среди дюжины иных блюд, каждое новое - ещё более соблазнительнее, чем предыдущее.