— Тогда позволь мне пригласить тебя, — говорит он, взяв меня за руку и сцепляя пальцы. — Пойдем в прекрасный ресторан, выпьем хорошего вина и поедим блюда высокой кухни. Я позволю окружающим посмотреть с какой прекрасной женщиной я встречаюсь, а они нет. Все будут ужасно завидовать. А потом, когда я покрасуюсь тобой, отведу тебя домой, и мы часами будем заниматься любовью.
Я хихикаю, чувствуя, что становится немного легче.
— Ты такой мелодраматичный, Ник.
— Ах, но раз это вызывает у тебя улыбку, — говорит он, — это стоит того.
***
На следующее утро я просыпаюсь со слабым похмельем от вина и болью между ног от нашей энергичной любви, но в отличном настроении. Прошлая ночь у нас с Ником была веселой. И хотя мы потратили целое состояние на высокую кухню и выпивку, это позволило мне забыться на несколько часов.
У меня действительно самый замечательный мужчина на земле. Я сообщаю ему это, когда осыпаю поцелуями его лицо, а потом иду на кухню завтракать. Мы целуемся, обнимаемся, кушаем, и взявшись за руки, идем на занятия.
Мой хорошее настроение продлевается и на занятии по финансовому менеджменту, хотя предмет сухой и скучный. Я иду на обед, напевая себе под нос и не ожидая увидеть Кристину. Собираюсь спокойно съесть печенье, принесенное с собой, ведь оно заполонило мою кухню.
Но Кристина здесь. Обрадованная, я подхожу к её столу, так здорово её увидеть. Она берет что-то со стола, когда я подхожу, и замечаю, что она двигает рукой как-то неловко. Я подхожу ближе и вижу синяк на её руке.
Ярость и беспомощность снова врываются в мое сознание. Если бы у меня был пистолет Ника прямо сейчас...
Вспоминаю, как из головы Сергея брызнула кровь. Помню его удивленный взгляд, а затем, как центр его лба превратился в мясо.
Я убивала. Это некрасиво. И это не решение, поэтому заставляю себя успокоиться. Мне нравится Кристина, но я не могу убить ради неё. Я смогла бы убить снова только ради Ника. Для него я сделала бы всё, что угодно.
Однако для Кристины я буду казаться назойливой.
Я сажусь за стол рядом с ней и даже не достаю книги, а просто кладу руки на колени, глядя на неё, и жду.
Её испуганный несчастный взгляд встречается с моим. Я стараюсь игнорировать царапину на её щеке и новые кровоподтеки вокруг её горла.
Но не получается. Я киваю на её руку:
— Опять упала?
Губы Кристины дрожат, и она прижимает руку к груди:
— Дейзи...
— Не объясняй, — прерываю я её. — Я твоя подруга Кристина. Мне не все равно, что с тобой происходит. И мне не нравится видеть тебя в таком состоянии.
— Ты просто не понимаешь, — говорит она шепотом. — Я люблю его.
— Уж я-то тебя понимаю. Я была в такой же ситуации, как и ты, — говорю я, стараясь произносить слова мягким голосом, хотя хочу орать и хорошенько встряхнуть её, вот, что ей нужно. — Мой отец контролировал каждый шаг в моей жизни. Что я носила, смотрела по телевизору и читала. Мне не разрешалось быть самой собой. Не разрешалось покидать дом без его ведома, только в магазин за покупками. А если я задерживалась, он приходил в ярость. Однажды он меня тоже ударил. И хотя я очень любила его, но каждый день мечтала о побеге.