Он взял себя в руки и холодно сказал:
- Ты прав. Никаких проблем. Счастливых праздников.
Развернулся и, перейдя дорогу, вошел в свой коттедж.
Тихо прикрыл дверь, равнодушно посмотрел на диван, заваленный продуктами, и повернулся к окну, выходящему на улицу, как раз вовремя, чтобы увидеть, как неНортон бросил нитку с огоньками, выругался и спустился с лестницы.
Шейн сел и опустил голову на руки. Его все еще трясло – и пусть это был всего лишь адреналин, бесило от этого не меньше – и сделал несколько глубоких, успокаивающих вдохов.
И стало ясно, что все это чушь собачья, потому что Шейн помнил момент, когда неНортон заметил его, узнал и чуть не навернулся с лестницы. Это была реакция на неожиданную встречу… К сожалению, трудно сказать, что это была за реакция.
Удивление, скорее всего, и, похоже, тревога. Так, по крайней мере, Шейну так казалось. Вина. Именно так. Конечно же, такая реакция должна скрывать под собой вину, верно?
Ведь чтобы там ни говорил неНортон – как же, черт возьми, его на самом деле зовут? – Шейн был достаточно опытен, чтобы понять – между ними было нечто большее, чем просто секс. Во всяком случае, потенциально большее. Так ему казалось тогда. И даже если ничего такого не было, нельзя так дерьмово относиться к кому бы то ни было. А также чертовски непрофессионально – спать с объектом расследования! Кто так делает?
Ну хорошо, иногда так делают федеральные агенты. Сотрудники ЦРУ. Копы под прикрытием. Но кем бы ни был парень, которого зовут не Нортон, он не должен был так поступать.
Шейн поднял голову, повернулся к окну, глядя, как сосед перетаскивает лестницу и снова начинает натягивать гирлянду. Красную, в тон двери коттеджа. Красиво. И празднично.
- Мудак, - прорычал Шейн.
Теперь вместо приятной, тихой, умиротворенной недели отдыха и восстановления сил, Шейну придется мириться с постоянным напоминанием о самом болезненном периоде его жизни.
Серебро, стуча, разбрызгивалось по оконному стеклу. Снова пошел дождь. Человек в доме напротив продолжал развешивать красные огни по маленьким крючкам вдоль края крыши. Шейн нахмурился. Ну что за дурак смешивает дождь и рождественские гирлянды? А не, наоборот здорово! Может, у этого идиота проявится прежняя шевелюра Нортона.
Из всех городов и деревень побережья неНортон выбрал дом для отдыха на Каталине? И как будто этого мало, выбрал тот, который стоит прямо напротив коттеджа Шейна? Да ладно. Это просто нелепо. Какая-то ерунда.
А потом иметь наглость делать вид, будто это Шейн ведет себя странно?
Нортон что, так пошутил?
Шейн вскочил и рванул наружу. Он замер на пороге, пристально наблюдая за Нортоном, все еще старательно натягивающим гирлянду, но все-таки бросившим настороженный взгляд в сторону Шейна, затем промаршировал по лестнице и снова пересек узкую улочку, хотя в этом не было необходимости – можно было просто крикнуть. И он уже готов был… крикнуть.
Но вспомнил, на чем они остановились четыре минуты назад.
- Тебе не кажется, что ты задолжал мне некоторые объяснения? В смысле, мог бы хоть записку оставить.
Нортон опустил моток проводов и вздохнул, как человек пытающийся сохранить терпение перед явной провокацией.
- Ты все еще говоришь о том, что произошло два года назад?
- Именно. Тебе не кажется, что это был отвратительный поступок? Я понятия не имел, что с тобой случилось.