Зачем он потакал капризам этой Люсидик? Неужели не понимал, что у нее были все причины плести интриги и ненавидеть его?
В среднем автомобиле – за рулем которого был Мариус, возивший Каскареллиана уже тридцать лет – сидел сам дон вместе с Люсидик.
- Довольна? – спросил он ее, когда они оказались за воротами и увидели небо.
- Чуть дальше, пожалуйста, - сказала она.
- Не думай, что сможешь одурачить меня, женщина. Возможно, ты умнее многих представительниц своего пола, но ты не сбежишь, если решила попробовать!
Некоторое время они ехали молча.
- Думаю, мы углубились в пустыню. Ты видела достаточно неба на сегодня!
- Можно мне выйти и немного пройтись?
- Пройтись? Теперь?
- Пожалуйста. В этом нет ничего плохого. Посмотри… вокруг лишь пустыня.
Каскареллиан обдумал ее просьбу и велел кортежу остановиться.
На горизонте клубилась песчаная буря, медленно подползая к дороге.
- Лучше поторопись, - заметил дон.
Люсидик наблюдала, как приближается стена песка. Посмотрела через плечо на выбиравшихся из автомобилей мужчин. Задержалась взглядом на братьях. Они грязно ей улыбались. Один облизал губы. Этот простой, непристойный жест стал последней соломинкой. Люсидик повернулась к ним спиной и двинулась навстречу песчаной буре.
Сзади летели предостережения и угрозы.
- Ни шагу дальше! – сказал один из братьев: - Или я тебя пристрелю!
Она обернулась к нему, раскинув руки.
- Стреляй!
И снова пошла вперед.
- Вернись, женщина! – вскричал дон: - Там нет ничего, кроме песка.
Дыхание бури растрепало ее волосы – они окружили голову темным нимбом.
- Слышишь меня? – воззвал дон.