Вспомнилась гибель акционера из совета директоров. Нелепое ДТП. Ну был Андрей на похоронах… А дальше? Ведь после ни разу не посетил могилу коллеги, да и вряд ли уже найдет. Парень сидел за столом своей комнаты, разложив на тарелке куски хлеба и колбасу и пил. Он небрежно плескал коньяк на дно треснутой кружки, морщась, заливал в глотку и смотрел перед собой, в темное стекло окна, где мутным пятном отражалось его новое лицо.
— Не угостишь? — раздался голос Адама. Тот вернулся с работы и, зайдя, тут же сел на свою аккуратно заправленную кровать. Андрей не пошевелился.
— Хочешь, пей. Но разговаривать я не собираюсь.
— Что-то произошло?
— Поминаю свою память, — буркнул бывший директор.
— Извини, не буду мешать. Я спать лягу, завтра подъем в семь.
Андрей не ответил. Только опустил лицо, глядя в кружку, где на дне застыла янтарная жидкость. На его лице блуждала горькая презрительная улыбка. Состояние шока проходило, и теперь он в полный рост чувствовал, что настало время страдать. Он ненавидел страдать. Однако, кроме как смириться, ничего больше не оставалось. Андрей вдруг понял, что ему нужно принять тот факт, что он умер для своих родных, для друзей. А это значит, что они умерли для него. И ничего не сделаешь. Надо начинать новую жизнь, стать другим человеком, не пытаясь повторить тот путь, который проделал в прошлой жизни. И дело не в том, хотел ли он снова стать богатым.
Глядя на свою жизнь со стороны, он вдруг понял, что слишком много сил тратил на внешнее, материальное. Он не цеплялся за семью и друзей, считая, что ему никто не нужен. И, казалось, он был прав. Вот только почему сейчас он так страдает от того, что никто не горюет о его безвременной гибели?
Да, пусть все было сделано пристойно — и гроб из дорогого дерева, и куча венков, и место на кладбище. Да и памятник забабахают хороший, чего уж. Но вот только это не ради него лично, это не признак любви. Это признак уважения. Горюющих к самим себе.
Андрей вспомнил историю, которая произошла с его знакомым: у успешного бизнесмена, владельца сети магазинов, погиб единственный восемнадцатилетный сын. Вроде как самоубийство. Якушев плохо помнил подробности — чужое горе никогда не вызывало в нем болезненного любопытства. Однако именно этот случай воскрес в памяти особенно ярко. Но не из-за постоянных сплетен вокруг разразившейся драмы и не сорванным договором и крупной неустойкой, которую должна была получить компания Андрея.
Если мать парня относительно быстро оправилась от потери, то отец мало того, что плюнул на весь бизнес и просто перестал ходить на работу, передав дело в руки какого-то слабо соображающего зама. Также для могилы сына он заказал за бешеные деньги целую скульптурную группу из гранита, состоящую из дивана, телевизора, стола… То есть это было похоже на комнату, самую обыкновенную небольшую комнату. Сам памятник представлял собой просто доску — хоть не скульптура в полный рост.
Но самый кошмар состоял в том, что бизнесмен проводил на этой могиле, в таком странном убранстве дни и ночи. Он спал на этом каменном диване.
Андрей не стал требовать неустойку за сорванный договор. Это, было, наверно, единственный случай за всю карьеру, когда он простил кому-либо крупную сумму. Но тут он просто не мог потребовать денег — не хотел чувствовать себя стервятником.
После того, как несчастный директор, за пару месяцев ставший напоминать бомжа, отморозил себе пальцы — лето в средней полосе не вечно — его отправили лечиться в психиатрическую клинику. Что было дальше, Андрей не знал.
Он смотрел, не отрываясь на свое отражение. Завидовал ли он сейчас сыну этого человека? И да, и нет. Безусловно, хотелось, чтобы и его так любили. Но и заставлять так страдать близких… Хотелось какого-нибудь усредненного варианта.
Сообразив, что единственный способ избавиться от тяжелых мыслей, лечь спать, он убрал бутылку, в которой еще плескалось две трети коньяка и отправился в кровать, решив, что назавтра до полудня обязательно зайдет на кладбище. Единственное, о чем он жалел, что пропустил девять дней. Интересно, кто пришел?
========== 7 ==========
С утра было пасмурно, однако Андрей все равно поехал на кладбище. Это была идея фикс — застать хоть кого-нибудь горюющего на своей могиле. Было часов одиннадцать, когда он пришел на место. Венки немного съехали, розы и гвоздики завяли, их пора было выбросить. Но бывший директор не собирался ничего делать. Убирать свою собственную могилу — это значило расписаться в своем ничтожестве. Признать крайнюю степень одиночества и свою совершенную никчемность при прошлой жизни.
Никого не дождавшись, он отправился назад, как раз наклюнулась очередная подработка по вечерам. В кулинарный техникум, несмотря на уговоры Адама, он больше не ходил. Хотя, надо бы. Если его отчислят, осенью придется идти в армию. А так… Еще год отсрочки. А там можно поступить в ВУЗ. Военную кафедру вроде никто не отменял. Служить не хотелось. А значит, кулинарный техникум посещать придется.
На следующее утро он снова пришел на свою могилу. Надо сказать, что на третий раз визит дался как-то проще. Привыкал, наверно? И на свой портрет Андрей смотрел веселее. Однако, сгнившие цветы настроение портили. Ну могла хоть бывшая жена нанять рабочих или прислугу, чтобы убрали? Сколько она алиментов получала, а сейчас все его деньги переходят к детям — а они точно мать в нужде не оставят. Кстати, отпрыски тоже могли бы посетить могилку папаши. Кто им обучение по заграницам оплачивал? Кто покупал хорошую одежду, машины, квартиры? Андрей денег на наследников не жалел. Так где они теперь? Почему не рыдают на его могиле? Хотя, когда им… Учеба, скоро сессия. Некогда. А у кого есть время? Все же занятые люди. У всех — жизнь. А у него — смерть.
Вернулся Андрей в паршивом настроении, решив для себя, что если и на следующий день никто не появится на могиле, то он сам наведет там порядок. А то как-то стыдно. Вспомнились пара любовниц. Конечно, он на них вообще никаких надежд не возлагал, но приличия-то соблюсти можно было? Хотя, какие к черту приличия. Девушки теперь заняты тем, что ищут новых спонсоров.
Вечер прошел так себе. Даже на работе не получалось выбросить из головы мысли о том, что он где-то свернул не туда. А как вернулся домой, стал листать про себя все новости, которые только смог найти. Все было пристойно, даже гламурно. Последняя новость про него — десять дней назад. Вряд ли будет еще, если только поймают убийцу или вычислят заказчика.