Могло показать, что лицо Итана высечено из гранита. Но, когда он погладил Гарретт костяшками пальцев по щеке, прикосновение было нежным.
– Ты когда-нибудь слышала выражение "держать волка за уши"?
– Нет.
– Оно означает, что человек в беде независимо от того отпустит он их или нет.
Гарретт потёрлась щекой о его руку.
– Если волк - ты, то я не отпущу.
Понимая, что он не сможет отослать Гарретт, Итан тихо выругался и так крепко обнял, что её пятки оторвались от пола. Его рот нашёл девичью шею и сотворил нечто среднее между поцелуем и укусом, очень нежно, но применив зубы. Он провёл языком по этому местечку, и она ахнула от ответной пульсации между бёдер.
– Сегодня моё имя Эдвард Рэндольф, – услышала Гарретт его тихие слова. – Я - строитель из Дарема.
Гарретт потребовалось время, чтобы осознать сказанное. Но она храбро вступила в игру.
– Зачем вы проделали такой путь из Дарема, мистер Рэндольф?
– Убедить некоторых членов парламента проголосовать против законопроекта о строительных нормах. А пока я в городе, осматриваю красоты Лондона.
– Какую достопримечательность вы хотите увидеть больше всего? Тауэр? Британский музей?
Он поднял голову.
– Я как раз ею любуюсь, – сказал Итан, и прежде чем отвести в буфет, в течение нескольких обжигающих секунд не отводил от Гарретт взгляд.
Глава 12
Помещение наводняли беспрестанные звуки: разговоры; смех; скрип пола под ногами; звон серебра, фарфора и стекла; грохот подносов; щёлканье вееров. Гости окружили длинные столы в попытке добыть лимонад или мороженое. Когда лакей внёс в комнату поднос с десертами, Итан потянулся за одним из них, ещё до того как слуга успел добраться до места назначения. Движение оказалось настолько ловким и быстрым, что лакей его даже не заметил.
Отведя Гарретт в уголок, который занимала высокая комнатная пальма в терракотовом горшке, Итан протянул ей стеклянную вазочку с ледяным шариком лимонного сорбета и крошечной перламутровой ложечкой, вставленной сбоку.
Гарретт с благодарностью приняла десерт и попробовала ложечку терпкого, ледяного пюре. Оно мгновенно растаяло на языке и проскользнуло по горлу изумительной прохладой.
Когда она подняла взгляд и уставилась Итану Рэнсому в лицо, её окутало чувство нереальности. Суровое совершенство его внешности слегка нервировало.
Отведав ещё немного лимонного сорбета, Гарретт нерешительно задала вопрос:
– Как у тебя шли дела с тех пор, когда мы виделись последний раз?
– Довольно хорошо, – ответил Итан, хотя выражение его лица говорило о том, что хорошо дела и вовсе не шли.