– Ерунду?! – возмутилась девушка.
– Естественно! Честно погибнуть в неравной схватке… Это даже в легендах выглядит глупо. Если ты до сих пор этого не уяснила, значит, просто девчонка с пустой башкой.
– А что тогда не глупо?! – с вызовом спросила Шейра, проигнорировав обидные слова.
– Жизнь, айсадка. Настоящая жизнь намного сложнее нелепой смерти во имя столь же нелепых убеждений. Для нее, знаешь ли, ум нужен. А ты, кстати, лицемерка. Надоедаешь болтовней о славной кончине, да только я не вижу, чтобы ты к ней стремилась. Уже не вижу.
– Я поклялась вашему вождю, иначе бы…
Видольд расхохотался, а Шейра почувствовала себя уязвленной. Он прав, она лицемерка. Она и впрямь не хотела умирать, только не сейчас.
Ее спутник вновь заговорил:
– А кхана ты не знаешь. Желторотых девчонок, вроде тебя, он не станет сильно мучить.
– А несильно? – почти шепотом поинтересовалась айсадка.
– Несильно – может, – серьезно кивнул воин, но, заметив испуг девушки, рассмеялся. – Да шучу я, сожри тебя бездна! Если кхан кого-то пощадил, то ясное дело, пытать уже не станет. Так что не бойся.
– Я и не боюсь!
– Э, нет, еще как боишься. Видел я, с каким ужасом ты на него пялилась.
Шейра замолчала, однако спустя время опасливо спросила:
– Зачем я ему?
Телохранитель равнодушно повел плечами:
– А мне почем знать? Ханке ведает, что в кхановой голове творится. Отстань уже.
Остаток дня они провели в безмолвии, а на закате вернулись в Инзар, где на Шейру повеяло холодом камня и безнадежностью вечера.
А гроза была. Но разразилась она ночью, когда айсадка уже крепко спала на непривычном для нее ложе и не слышала, как яростно барабанили по стеклу тяжелые капли.
Юность, юность, как быстро исчезают твои горести и улетают тревоги!
***
В последующие дни Элимер почти не встречал айсадку, в основном она пропадала где-то за пределами Инзара вместе с Видольдом. А потому телохранителя кхан тоже стал видеть гораздо реже и успел ощутить, что воина ему сильно не хватает. Как и дикарки.
Да, определенно, Шейра превратилась в проблему. Элимер больше не мог лгать себе, выдумывая нелепые причины, по которым якобы держит ее в плену, однако и верить очевидному отказывался. Это невероятно! Как вообще возможно, чтобы он – Великий Кхан Великой Империи, взрослый мужчина, воин – испытывал страсть к этой девчонке? Но снова и снова всплывал в памяти миг после поединка, когда он, сгорая от желания, стоял за ее спиной. Так близко – и так далеко.