— На полу в доме не хватало коврика.
— Мы вернулись домой по проселочным дорогам. Тетя знала, где нет камер, благодаря сотрудничеству с организацией. Все должно было выглядеть так, словно моя мама никуда не уходила. Тетя взяла из ее вещей только ключи и телефон. Ни сумочку. Ни бумажник. Ничего. Ключи тетя потом вернула.
— Она использовала их для того, чтобы подбросить телефон твоей матери в машину отца.
— Тетя прихватила коврик, когда возвращала ключи.
— На телефоне твоей мамы были только его отпечатки. Парни решили, что Генри Карсон стер все следы, а затем схватил телефон еще раз, совершив ошибку. — Таннер закрывает глаза и опускает голову. Он держит ее руками, качая из стороны в сторону. — Он удивился, услышав о коврике. Парни сочли, что он просто прикидывается.
— После этого моя тетя получила опеку надо мной.
— Поэтому твоя тетя подставила его? — Таннер смотрит на меня, буквально прожигая взглядом. — Или этот план созрел раньше?
«Да, тетя подставила моего отца. И это еще одна причина, почему я лгала. Ради нее».
— Тетя планировала остаться в городе, чтобы помогать другим. Но в последний день передумала и решила уехать с нами.
— Значит, она подставила его ради тебя?
Я киваю, и в моем горле встает ком.
— Да, — выпалила я, — он сейчас в тюрьме из-за того, что я тогда отлучилась в туалет.
— Вы уехали из города, когда шло расследование. Я помню, как читал о том, как твоя тетя просила оградить вас от лишнего внимания в такой сложный период. Но твоя тетя, Гейл Карсон, умерла от рака три года назад. Я слышал о ее похоронах. Некоторые из парней планировали поехать на них.
— Да, умерла. После этого я и вернулась обратно.
— Поэтому ты здесь живешь? Потому что это всего в одном квартале от того места, где... ты последний раз видела маму и сестру?
Я киваю.
— Я работаю в «Кричащих бобах», потому что там до сих пор висит листовка о пропаже Эмили. Я сразу заметила ее, когда впервые вошла в кофейню. Я не планировала устраиваться туда на работу, но рада, что это сделала. Так я вижу лицо своей сестры каждый день. — Я делаю вдох, пытаясь избавиться от тяжести в груди. — Я живу так, словно это я «четыре-ноль-четыре», словно это я пропала без вести. Я делала это, потому что не хочу забывать о них, забывать о случившемся, забывать о лжи, в которой жила ради них. Но истина в том...
«Боже...»
Дрожь охватывает все мое тело.
— ...истина в том, что они исчезли, чтобы продолжать жить, а я… я осталась здесь и словно поставила свою жизнь на паузу. Но я так больше не могу.
«Моя встреча с Таннером все изменила».
Руки чешутся от желания прикоснуться к Таннеру, но я не знаю, отстранится он от меня или нет. Быть отвергнутой я точно не хочу, поэтому встаю, обнимаю себя руками и опускаю взгляд в пол.