Механик понял намек и отошел к своему лайтеру.
— Я могу связаться с Лил. Посмотрим, может быть, она захочет подработать. Но это будет тебе стоить немало.
— Не так уж много добрых самаритян работает в наши дни в Отверженных Мирах, — сказал Джошуа. — Я заплачу.
Механик взял свой ком и произнес в него несколько фраз.
— Она уже выехала.
Он вернулся к двигательному отсеку и продолжил раскручивать крепежные болты. Его напарник словно бы и не заметил появления Джошуа.
Через некоторое время Джошуа увидел пылевой столб, ползущий в сторону космодрома.
Лил было около восемнадцати, хотя она старалась выглядеть старше. Ее машина представляла собой легкий лифтер, который словно бы кто-то зашкурил, чтобы перекрасить, а затем внезапно отбросил эту идею.
— Что ты делаешь на Платте? — спросила она после того, как Джошуа представился.
— Мой агент из туристического бюро сказал, что здесь прекрасное место для отдыха. Мягкий здоровый климат.
Лил посмотрела сквозь поцарапанный фонарь кабины на нависшее небо, грозящее дождем, который никогда не прольется.
— Верно. Все, в чем нуждается Платте, — это вода и побольше хороших людей. В общем, то же, что и в преисподней.
Дорога, над которой они парили, была отмечена двенадцатифутовыми столбами, вбитыми в иссушенную почву. Совсем недавно кто-то расчистил дорогу бульдозером, так что здесь до сих пор пользовались колесным или гусеничным транспортом. Попадавшиеся по пути редкие растения были чахлыми и искривленными.
— Ты собираешься остановиться в гостинице?
— Не знаю. Зависит от обстоятельств.
— Это единственный отель в городе. Старик Диггс берет с постояльцев, сколько ему вздумается.
— Ну и что?
— Я владею пансионом или чем-то вроде этого. Во всяком случае, там есть комната. Кровать. Душ. За дополнительную плату я готовлю еду два раза в день.
— Говоришь, что-то вроде пансиона?
— Это довольно крупное заведение. Сначала там был игорный дом. Дурак, который его основал, не подумал, что для игр, особенно азартных, людям необходимо иметь в кармане хоть какие-то деньги. Он ушел в пустыню год назад, а мы въехали туда.
— Мы?
— Мик… это тот, кто вызвал меня к тебе. И Фан. Тот, который молчаливый. Вероятно, он и на секунду не оторвал глаз от своего гаечного ключа. Они мои мужья.