– Да? – Я приспустил солнечные очки, чуть не трясясь от адреналинового прихода.
– Чувак, хотел спросить, не мог бы ты одолжить пять баксов.
У меня закружилась голова, и мне захотелось сказать «нет», но он так был похож на Шона, что я нащупал бумажник, не смог найти пятерку и все кончилось тем, что я дал ему десятку.
– Спасибо, чувак, – говорит он, перекидывая сумку через плечо, кивает сам себе, уходит.
Я тоже кивнул, непроизвольно, и у меня заболела голова.
– Я ее убью, – прошептал я сам себе и поймал наконец такси.
– Куда? – спросил водитель.
– Отель «Риц-Карлтон». Это на Арлингтон, – сказал я ему, в изнеможении откидываясь на сиденье.
Водитель повернул шею и взглянул на меня, не говоря ни слова.
– «Риц-Карлтон», – снова говорю я ему, испытывая неловкость.
Он все таращится.
– На… Арлингтон…
– Я слышу тебя, – пробормотал пожилой водила и, тряся головой, повернулся обратно.
«Так какого хуя тогда пялишься?» – хотелось заорать мне.
Я протер глаза. У меня ужасно воняли руки, и я открыл упаковку жевательных конфет «Чаклз», купленных на автовокзале в Кэмдене. Съел одну. Такси медленно плыло в автомобильном потоке. Пошел дождь. Водила не переставал смотреть на меня в заднее зеркало, тряс головой и что-то бормотал, но что – мне не было слышно.
Я перестал жевать конфету. Таксист, едва проехав квартал, свернул и остановился. Я запаниковал, подумав: «О господи, теперь-то что? Он выкинет меня за то, что я жевал эти гребаные “Чаклз”?» Я убрал конфеты.
– Почему мы остановились? – спросил я.
– Потому что приехали, – вздохнул водила.
– Приехали? – Я взглянул в окно. – Ох.
– Да, с вас доллар сорок, – пробормотал он.
Он был прав.
– Похоже, я забыл, что отель так, э-э, близко, – сказал я.