Этот Дик, сунув в ухо маленький наушник, очевидно, от портативной рации, сидел с бегающими глазками на глупой физиономии и что-то строчил в блокноте.
— Пишешь вступительное слово для своего грязного репортажа?
Вопрос женщины прозвучал настолько презрительно, что журналиста передернуло.
— Прикуси-ка язычок.
Господи, если бы эта тигрица знала то, что знает он, с нее сразу бы слетела вся спесь. И она превратилась бы в мокрую курицу.
Ричард Торберг нутром чувствовал — вот он, его звездный час. Он как раз размышлял над тем, как лучше подать этот потрясающий материал, а эта дуреха сбила его с мысли…
Значит так… Дамы и господа, этот репортаж мы ведем.
— Дамы и господа, — в салон вплыла стюардесса. — Мы предлагаем вам посмотреть передачи из Вашингтона по первому каналу…
Вот оно! Сейчас они все увидят! Сейчас… сейчас. Посмотрим тогда, кто лучший журналист в редакции.
Он сорвался с места и двинулся но проходу к телефон ну, тихо бормоча себе под нос от переполнявшего его восторга:
— Хорошо… Хорошо… Хорошо…
Ричард снял трубку телефона, висевшую на стене, у дверей туалета.
— Мистер Торберг, займите, пожалуйста, свое место.
Мы можем приземлиться в любую минуту, — пыталась остановить его стюардесса.
— Я займу: займу, — он вошел в туалет и плюхнулся: на унитаз.
— Идиот! — сказала Кэт возмущенно. Хоть бы дверь закрыл!
И, словно подслушав ее мысли, Ричард прикрыл дверь и повернул ручку.
Едва попадая пальцем на кнопки, он набрал нужный номер.
— Это «Вашингтонские новости»? — заговорил он за-. душенным голосом, стараясь, чтобы его не услышал никто из посторонних — Позовите, пожалуйста, из соседней комнаты Рубена.
— Он должен сейчас выходить в эфир, — ответил женский голос.
— Я знаю это. Поэтому он мне и нужен.
— Вам придется подождать, сэр.