Нина склонилась к костру. Буквы на бумаге прыгали.
— Дорогие коллеги, — медленно прочла Нина. — Прошу вас завтра со всем нашим скарбом перебраться к Красному Яру. Это обрыв в трех километрах от нашей теперешней стоянки, вверх против течения реки. Объект работы меняется. Апатиты — дело конченное. Профессор Крот.
— Это надо выяснить, — сказала Нина, взглянув на Сергея Сергеича, — я пойду к Петру Карловичу.
Сергей Сергеич улыбнулся:
— Идти, конечно, нужно, но он ведь страшно упрямый. Вы все-таки скажите ему: апатитам придают такое значение, тут и Общество по изучению производительных сил замешано и газеты тоже приняли участие.
Сергеи Сергеич взял из рук Нины бумажку и сложил ее вчетверо.
— Беда в том, что во время экспедиции он требует полного подчинения. Но все- таки попытайтесь.
Сергей Сергеич поднялся.
— Пойдемте, я вас немного провожу.
Костер был двойной. Отраженное пламя полыхало в воде. Человек сидел неподвижно. На фоне огня силуэт его был необычайно четок.
Неподвижная фигура человека, костер и отраженное пламя создавали ощущение почти торжественной тишины.
Из-под ног Нины посыпались камни. Они упали в воду и звонко булькнули.
Тогда человек вскочил. Нина вступила в светлый круг костра и человек кинулся к ней навстречу:
— Нина Сергеевна, случилось что-нибудь?
— Петр Карлович, — спокойно сказала Нина, — я пришла узнать, почему мы прекращаем работу в месторождениях?
Выражение тревоги сбежало с лица профессора.
— Апатиты — дело безнадежное, — сказал он с высокомерной убежденностью.
Нина почувствовала, что ей не хватает дыхания.
Профессор стоял перед ней, маленький и взъерошенный. Он говорил о том, что кривушинские апатиты, безусловно, не имеют промышленного значения, что дальнейшую разведку можно было бы вести только для получения более полных доказательств.
— Значит, с апатитами кончено?
Нина произнесла эту фразу совершенно упавшим голосом.
Лицо профессора стало непроницаемым.