— А твою ракетку я бы посмотрел. Покажешь?
Я сказал, что конечно, и назвал свой адрес. Шуриков пообещал когда-нибудь заехать.
На улицу я вышел в отличном настроении. Мне очень понравился Шуриков, и я подумал, что обязательно расскажу о нем Димке. Я направился к набережной, где у спуска к Неве должен был меня ждать Олег Николаевич. Однако там я его не увидел. Я огляделся в изумлении. Правда, я немного задержался у Шурикова, но до сих пор Олег Николаевич всегда дожидался меня. Я спустился к воде, вернулся, добежал до моста, снова вернулся и остановился в растерянности. Так я простоял минут пять, как вдруг за моей спиной раздались торопливые шаги, и я услышал рассерженный голос Марины Владимировны:
— Вот же он! Спокойно греется на солнышке, когда другие сбились с ног, искавши его!
Я обернулся, и Марина Владимировна с ходу шлепнула меня по затылку. Потом она злобной скороговоркой сказала подоспевшему Борису Всеволодовичу:
— Все ваши штучки, воспитатель!
Последнее она произнесла насмешливо, и я подумал, что Борис Всеволодович одернет ее, но он строго спросил:
— Где ты был?
Я ответил неуверенно:
— На Съездовской линии, у Шурикова, куда мне велел зайти Олег Николаевич.
— Почему долго не возвращался?
— Разговаривал.
— С кем?
— С ним, с Шуриковым.
— Сколько, по-твоему, это продолжалось?
— Минут пятнадцать…
— Больше часа! Мы уже думали…
В это время на набережной показался Олег Николаевич. Он двигался, как всегда, медленно, даже лениво, явно оставаясь равнодушным ко всему, что происходило вокруг.
— Вот еще один недотепа! — с прежней злостью проговорила Марина Владимировна и возмущенно обмахнулась платочком. — Жрать уже скоро будет нечего, а он…
Она тоже не договорила до конца, теперь уже под яростным и повелительным взглядом Бориса Всеволодовича. Он же вновь посмотрел на меня:
— Пойми, ты нас обеспокоил. Пошел к незнакомому человеку… Мало ли…
— Извините, пожалуйста, — наконец выговорил я.