Тони поправил одежду, пригладил волосы и одернул свой желтый галстук. Сейчас он почувствовал разочарование: близость с ней не принесла ему особого удовлетворения, он был недоволен ею, да и собой тоже.
Тони слишком распалился, слишком желал эту маленькую куколку, а потому слишком быстро пришел к финишу. А она вообще никак не реагировала на его ласки и лежала бревно бревном.
— А ну вставай, — сказал он холодно. — Нужно быть психом, чтобы здесь задерживаться. Нам следует найти место, где бы мы чувствовали себя спокойно. Там мы и продолжим наши маленькие игры.
Мисс Линч не ответила. Тони наклонился и встряхнул ее.
— Ты слышишь, что я сказал? Поднимайся! Наверху есть люди, которые не очень любят меня, и я не горю желанием встретиться с ними.
Она встала, как загипнотизированная, и замерла, глядя куда-то вдаль пустыми глазами.
— Оденься! — приказал ей Тони, но тут же, взглянув на то, что осталось от одежды девушки, понял, что она не сможет выполнить его приказ. — Тебе не следовало разыгрывать из себя недотрогу — тогда и твои шмотки были бы целыми. Подожди немного, сейчас я принесу плащ.
Тони взбежал по ступенькам в кухню. Бертини и Паоло пребывали все в том же состоянии — один у стены, другой на садовой дорожке. Ему повезло — они еще не пришли it себя. Вообще-то он вел себя как последний идиот, потратив столько времени на эту англичанку! Нужно было с самого начала думать о том, как создать наибольший запас времени и сразу же увезти ее отсюда. Но он так желал ее, что не смог с собой совладать. Черт побери, просто наваждение какое-то! Прошло всего несколько минут, а он уже опять хотел ее!
Распахнув один из шкафов, он выбрал из висевшей в нем одежды плащ песочного цвета, принадлежавший Паоло. Маленький боксер был почти одного роста с Дороти, так что плащ должен был ей подойти. Затем Тони поспешил в гараж, вывел одну из машин и подогнал ее к двери.
Когда он с плащом в руке сбежал по лестнице в подвал, Дороти Линч с отсутствующим видом сидела на кровати, опершись локтями о колени.
Он швырнул ей плащ.
— А ну, пошевеливайся! Надень это, да побыстрей, — приказал он. — Мы должны спешить!
Она встала, как автомат, и начала одеваться. А Тони подошел к стоящему на полу чемодану и открыл его. Он вдруг почувствовал, что во что бы то ни стало хочет немедленно взглянуть на деньги.
Это было неудержимое желание, столь же сильное и острое, как то, которое только что бросило его на эту девушку. Ему было просто необходимо увидеть эти деньги, дотронуться до них, удостовериться в том, что они существуют на самом деле. И это желание было сильнее здравого смысла.
Тони не слышал, как она приблизилась к нему. Он вообще перестал что-либо замечать, погрузившись в созерцание своего богатства. Ощутив движение воздуха, он успел слегка повернуть голову — достаточно, чтобы увидеть замахнувшуюся руку, сжимающую бутылку с лимонадом, и девичье личико, искаженное ненавистью.
В тот же миг тяжелая бутылка ударила его по голове, и он провалился в темноту.
Было два часа дня, когда Гран-Луи остановил машину на площади маршала де Латр де Тасиньи. Посмотрев по сторонам, он убедился, что поблизости никого нет. В этот день в Париже стояла прекрасная погода, и здесь, на открытом месте, солнце довольно сильно припекало.
Перебравшись на заднее сиденье, Гран-Луи сел рядом с Жоржем и сдернул с мальчика покрывало. Его глаза встретились с ненавидящим взглядом Жоржа.
— Послушай, малыш, — обратился Гран-Луи к мальчику, — я понимаю, ты сердишься на меня. Но я просто не мог поступить иначе, не мог увести мадемуазель. В жизни не всегда делаешь то, что хочется. Тебе еще предстоит много об этом узнать.
Жорж молчал. Гран-Луи почесал затылок. Он не любил долгие разговоры и решил перейти прямо к делу.
— Значит, так, — сказал он. — Я довез тебя почти до самого твоего дома. Чтобы добраться до него, тебе достаточно перейти улицу. Сейчас я высажу тебя из машины и уеду. Так вот… когда легавые будут допрашивать тебя, постарайся не слишком точно меня описывать. Ну, а я… я никогда не забуду тебя, малыш. Очень жаль, что мне не удалось дослушать до конца историю об ученом Поле и этом затерянном городе.
Вздохнув, он развязал Жоржу руки и освободил его от кляпа.