Его лицо мгновенно просияло:
— Ты знаешь нас?
— Нет, милорд, не знаю. Я знаю только те предания, что рассказывают старики и менестрели на ночь за предоставленные пищу и кров, или на улице, когда просят денег.
Он нахмурился, глядя на нее:
— Но ты знаешь о рыцарях Круглого стола Артура?
— Да, милорд. Кто же не знает?
На его лицо снова вернулась улыбка.
— Тогда ты нас знаешь. Это мы. Нас с моим братом отправили сюда, чтобы найти тебя. Тебе суждено стать матерью следующего Мерлина, и ты должна пойти с нами, чтобы мы могли защитить тебя.
Сирен похолодела от его слов. Матерью следующего Мерлина? В какую игру они играли?
Но потом она испугалась, поняв их. Это было более чем привычно для благородных: положить глаз на крестьянку для своего удовольствия. И она не могла ничего сделать, чтобы остановить их. Крестьяне не имели никаких прав перед благородными господами.учени
Тем не менее, если бы она пошла с ними и мастер Руфус узнал об этом, он бы вышвырнул ее вон. Они с женой требовали от всех своих учеников целомудрия. Джильду выгнали как раз в прошлом году, когда узнали, что ту всего лишь провожал с мессы до дома один молодой человек.
Они даже за руки не держались, и теперь Джильда опозорена и работает в местном борделе без надежды на лучшую судьбу.
— Пожалуйста, милорд, — сказала она дрожащим от искренности голосом. — Не просите меня об этом. Я честная и порядочная женщина. У меня ничего нет в этом мире, кроме моей незапятнанной репутации. Я уверена, что вы великодушны и не заставите невинную женщину страдать в угоду вашему вожделению.
Ее слова явно смутили его.
— Ты все профукал, Вэйн, — произнес другой рыцарь раздраженным тоном.
Какие странные слова он использовал. Она никогда не слышала таких прежде, и они, безусловно, не соответствовали ситуации, потому что рыцарь, к которому он обращался, ничего не держал у своих губ.
Он прошел мимо Гавэйна и низко поклонился ей:
— Миледи, прошу вас. Мы не причиним вам вреда. Мы здесь только для того, чтобы защитить вас.
Было трудно заставить себя не смотреть на них.
— Защитить меня от чего, милорд?
Единственное, от чего ее следовало защитить — это от таких людей, как они.
Тот, кого звали Гавэйн, ответил: