Откуда-то, как будто из-под земли, донесся голос:
— Товарищи, здесь, на этом месте, мы воздвигнем памятник, и пусть многие годы он будет рассказывать грядущим поколениям о героической борьбе нашего народа против фашизма. Я вижу, как они будут преклонять колени перед могилами героев и украшать венками и букетами гордую вершину Братан!
Началась перекличка:
— Штокман.
— Здесь! — ответила толпа, и этот ответ эхом прозвучал в горах.
— Морозов.
— Здесь!
— Сутов.
— Здесь!
— Бойчо.
— Здесь!
— Тома.
— Здесь!
— Йонко.
— Здесь!
— Чапаев.
— Здесь!..
Десятки имен… И при упоминании каждого из них вздрагивали и заливались слезами женщины в черных платках.
— Все они здесь! — дружно ответила толпа и опустилась на колени:
«Прощайте, братья, вы до конца и с честью исполнили свой благородный долг…» — произнесли они священные для них слова.
Зашумели леса на вершине Братан. Народ, преклонив колени, пел песни борцов, песни партизан, а ветер, подхватив эти звуки, разнес их по всему Среднегорью.
Ко мне подошел Николай Дмитриевич Мордвинов, по-братски обнял и сказал: