Салман весь сжался, но не отступил ни на шаг.
Сторож поглядел на женщин, призывая их в свидетели, и стал словно бы по-доброму уговаривать Салмана:
— Ты лучше не ври. Ты скажи по правде, по совести: какая ты ему родня?
И тотчас женщины за спиной Салмана ласково заговорили:
— Ты скажи правду. Он тебя пропустит. Ты же к товарищу пришел, да?
Салман, как волчонок, оскалил зубы, завертелся на месте.
— Брат! Мой родной брат! — орал он. Правду орал. Почему не понимают?!
— Ишь какой вредный, — говорил женщинам сторож, а они поддакивали, подлизывались к нему: может, пустит или передачу примет. — И крутится тут, и крутится. А отвернешься, сворует — мне отвечать.
— Что за крик? — Из проходной показался дяденька с раздутым портфелем.
Тотчас к нему подлетела одна из женщин!
— Здравствуйте, доктор! Как там мой Коленька?
— У вашего Коленьки всё в порядке. И пожалуйста, не носите ему еды, — строго сказал доктор. — Вы нам чуть всё лечение не пустили насмарку. Ему нельзя…
— Дяденька! — Салман оттолкнул женщину, схватил доктора за рукав драпового пальто. — Дяденька, у вас там мальчик со станции! Вы его вылечите?
— Это что за явление? — спросил доктор у сторожа.
— Да вот крутится у проходной и врет, будто мальчик отравленный ему родной брат. Так я ему и поверил. Нация совсем другая.
— Нация другая? — Доктор внимательно посмотрел на Салмана. Подумал, покачал головой, оглянулся на злого сторожа и опять на Салмана — смотрел долго, пристально.
Салман вытерпел — не отвел глаза.
— Почему так уж, сразу, и не верить? — засомневался доктор. — Так ты говоришь, твой родной брат? — Он спросил Салмана всерьез, без подкавыки.
Вот когда пригодились ему знания, которых он набрался в приемнике, от опытных людей.
— Папка нас бросил, мамка замуж вышла, — горестно зачастил Салман, — мы к бабушке ехали, она нас давно зовет, а мать не пускала…
— Вместе ехали? Это хорошо. Что ж, пойдем к брату. — Он взял Салмана за плечо, подтолкнул впереди себя в проходную. — Плохо, парень, твоему брату. Надо бы мать телеграммой вызвать. — Доктор повел Салмана через залитый асфальтом двор, по-прежнему держа руку на его плече. — Если мать не хочешь вызывать, давай сообщим бабушке. Адрес-то ты помнишь, куда ехал.
— Помню, — сквозь зубы сказал Салман.