— Как же-с есть! — воскликнул Петров и сейчас же вскочил. — Сбегать?
— А ты знаешь где?
Петров стоял уже перед ним навытяжку.
С жалобным гуденьем вверху летели пули одна за другой и шлепались в камни.
И казалось — это не пули отбивают с треском от камней мелкие кусочки, а разбиваются о камни самые пули, как мелкие орешки с тонкой скорлупой.
— Знаешь где?
— Так точно.
Жалобно гудят пули над головой Петрова.
— Так точно, — говорит он.
— А где?
Петров поворачивается, протягивает руку в направлении к скалам.
— Вон, видите…
Маленькое облачко пыли поднялось на краю скалы.
— Видите, где сейчас вдарила?
И проговорив торопливо:
— Я сейчас, сидите пока, — он бежит через лощину.
Проворно и ловко карабкается Петров вверх по скалам.
Отчетливо видна его фигура на сером, слегка отливающем в желтизну фоне скал.
Рубашка на спине надулась пузырем, шапка сдвинута на затылок, за спиной винтовка.
Затвор винтовки и магазинная коробка блестят на солнце.
И когда Петров нагибается, солнце вспыхивает ослепительно ярко на затворе — точно затвор весь сделан из стекла.
Карабкается Петров по камням, а с ним рядом — его тень. Тень совсем почти лиловая и издали кажется неподвижной — будто она нарисована, будто кто-то кистью сделал это лиловое пятно на серых камнях.