— Что-то вроде того.
— Думаешь, ему было бы проще с мужчиной социальным педагогом, потому что он учится быть мужчиной, и вдруг все, что, по мнению общества есть мужество, у него отняли.
— Не отняли, но он был ранен, — поправил Натаниэль.
— Насколько серьезны последствия в физическом плане? — спросил Мика.
— А что Томас рассказал тебе?
— Что доктора не уверены, будет ли он снова ходить.
— Это не совсем так, он будет ходить.
— А бегать? — уточнила я.
Мерседес выглядела серьезной, а затем опечаленной, не самый хороший знак.
— Насколько все плохо? — спросила я.
— Пуля попала в живот, но похоже задела нерв, спускающийся к ноге. Нам просто не повезло. По словам ортопеда, этот случай один на миллион, но в личной беседе со мной и Фрэнки, он также сказал, что еще несколько сантиметров в сторону, и Томас истек бы кровью и погиб бы еще до приезда в госпиталь, так что… Все будущее Томаса зависело от нескольких сантиметров внутри его тела и того, что пуля задела и чего нет.
Ее глаза заблестели от непролитых слез, сверкая на фоне эффектного свадебного макияжа глаз. Она сделала глубокий, судорожный вдох, видимо, собираясь. Ее голос звучал почти спокойно, когда она продолжила:
— Они считают, что если Томас наляжет на физиотерапию и больше внимания уделит тяжелой атлетике, чем ему было нужно для беговой дорожки, тогда он должен восстановиться достаточно, чтобы продолжить бегать.
— Продолжить бегать, как и прежде? — спросила я.
Она пожала плечами.
— Прямо сейчас ни один из докторов не готов сказать да или нет. Слишком много переменных. Я пыталась объяснить это маме с папой, но им нужен определенный ответ, а это не так-то просто.
Я не сразу поняла, что мама и папа — это Розита и Мэнни.
— Ход мыслей я уловил, — сказал Мика. — Они не уверены в том, что он поправится, и не могут проконтролировать, с каким усердием Томас подходит к своей физиотерапии.
— Он молод, это поможет ему восстановиться, но он в самом начале своей терапии и не так усерден, как должен быть.
— У него депрессия, — сказал Натаниэль.
— Это так, но, если он забросит терапию, он практически гарантированно не сможет вернуться на беговую дорожку. Черт, если он не приложит усилия к своему восстановлению, он навсегда может остаться инвалидом.
— И как это можно изменить? — спросила я.