Что ответили отцам командирам после установления связи с захваченной школой, Демидов не расслышал. Но по всей видимости то, что им было нужно согласно разработанного плана, то бишь послали. Менг пообещал своему собеседнику показать всю глубину его заблуждений, воспользовался своей радиостанцией коротко бросив "давай". В соседнем дворе дважды рявкнули орудия. Ага, значит огневые точки контролирующие корпус со спортзалом с обеих флангов, поражены.
Ага, в школе засуетились, из радиостанции понёсся поток угроз, на что Менг отреагировал совсем не так как, как показывают в кино. Сказал, что условия себе ставить не позволит, а раз у них есть алтарь, то штурмовать школу он не будет, расстреляет из орудий вместе с заложниками. Потом раскопает в руинах их трупы, а после опознания, скормим свиньям всех их родственников до десятого колена. Живьём. Срок принятия решения пятнадцать минут, после чего начинает работать артиллерия. И не эти пукалки на БТРах, а гаубицы из Дёмино.
— О, Игорь — Менг наконец-то обратил внимание на их компанию — проводи господина обратно к его подельникам. А то, боюсь свернёт по дороге. Попасть под работающую двустволку, это не детей убивать.
— Я никого не убивал — взвизгнул депутат — я здесь только донести волю народа!
— Гаубице пох на кого падают её снаряды — Берсенёв подошёл к депутату, двумя пальцами схватил его за нижнюю губу и потащил по направлению к школе, слуга народа тихонечко выл, но о сопротивлении даже не помышлял. О да, ему сейчас очень больно.
А дальше произошло то, от чего у Демидова чуть не отвалилась челюсть. Капитан вывел народного слугу на дорожку ведущую напрямую к торцу корпуса в котором располагались учебные классы, отпустил его губу и слегка подтолкнул в спину. Мужик сделал шаг вперёд и даже вскрикнуть не успел, как словно выпущенный из гоблинской метательной машины, взлетел в воздух, пролетел больше трёхсот метров и врезался в стену школы. Оставив после себя тёмное пятно на светлом силикатном кирпиче, тело как бы нехотя отлипло от стены и рухнуло вниз. Охренеть!
— Василич — Демидов тихонько толкнул локтем стоящего рядом Большакова — он всегда был таким отморозком, или это в новом мире ему башню снесло?
— Да как тебе сказать — замялся Большаков — он был когда-то хорошим добрым парнем…, а потом у нас была маленькая деревня Сосновка, от увиденного в которой проблевалась половина нашего взвода. И его доброта являлась косвенной причиной произошедшего. Вот после этого, его малость повело. Не то чтобы совсем с резьбы сорвался, просто всякую мразь в человеческом обличье теперь на дух не переносит. Но ты не переживай, тут всё как в анекдоте, его очень удачно переклинило.
— О да, вижу. И что за анекдот?
— Привозят в бордель древнего старичка в инвалидном кресле и он с мадам начинает выбирать девочек. "Мне значит вот эту рыжую чертовку, вон ту блондинку с той брюнеточкой. Обязательно ту азиаточку и конечно вот эту чёрную кошечку". Мадам в шоке и деликатно интересуется, а он осилит столь высокие обязательства, всё же возраст и всё такое. На что старичок ей отвечает "Не переживайте мадам, меня на днях в очередной раз парализовало, но в этот раз невероятно удачно". Так что не переживай, для людей не склонных к бессмысленным зверствам, Игорёк совершенно безопасен.
— Понятно, и что у вас приключилось в этой деревне?
— Да припоганейшая история. Нашей дивизии повезло вырваться из красноярского котла и во время отступления наш взвод наткнулся на группу уголовников, рванувших с зоны, когда там администрация разбежалась. Ну, я вижу, мрази конченые, клейма негде ставить и предложил их в расход, во избежание. Но Игорёк тогда был ещё добрым мальчиком и отпустил их. Типа, зла в мире и без того предостаточно, нечего его множить без необходимости.
А потом, во время нашего дальнейшего отступления, мы наткнулись на эту Сосновку, где какие-то твари вырезали всех жителей с нечеловеческой жестокостью — Большаков замолчал погрузившись в неприятные воспоминания — да чего кривляться, я думал, что в земной филиал ада попал, Кавказ отдыхат. Короче, пошли мы по следу тех кто это сотворил и оказалось, что это устроили те самые урки, которых он неделю назад пощадил. С тех пор, со всякой нечистью у него разговор короткий, верёвка да ближайший фонарь. На Лиене, в связи с наличием магии, методы его работы стали несколько разнообразней.
— Бля, и как ты с ним работаешь?
— Нормально работаю. Между прочим, за всю стодневную, у нас во взводе ни одного ни пленного, ни двухсотого. Так что можешь не волноваться, в перестрелке у него голова работает похлеще компьютера.
— Стоп! Так северская резьня, ваших рук дело?
— Б…, Юрий Анатольевич, не знал бы тебя, честное слово, уже обиделся бы. Приказом командарма, наш полк обеспечивал эвакуацию гражданских из Северска. Железку китайцы перерезали, так же как и шоссе на Югру и фактически покинуть город можно было только по реке на север или по дороге на Мельниково. Ты и представить не сможешь, что там творилось и к каким мерам нам приходилось прибегать. И да, мы и стреляли и вешали, одного поганца депутата в Томи утопили. Хотя, какой он к херам депутат, уголовник с налётом респектабельности.
Мы тогда детские дома грузили и тут это чмо нарисовалось в окружении своих охранников-подельников. Как и этот — махнул рукой в сторону школы — начал права качать. Сначала деньги Берсенёву совал, потом угрожать и брызгать слюной начал. Он мол ответственный работник, его жизнь и фура с барахлом бесценны, а дети пох. Не знаю, что ему Игорёк ответил, но один из охранников схватился за его автомат. В общем, это была последняя глупость в его жизни. Кругом дети, стрелять нельзя, но Игорёк их всех, в пять секунд, ножом уработал, а недорезанного депутата швырнул с причала, сказав "хочешь свалить из города, так вперёд, течение в помощь".
Всех кто из нашего полка выжил, после войны за эту эвакуацию потаскали по прокуратурам, но никого притянуть не смогли. Пусть земля будет пухом нашему командарму, он такой приказ составил…, даже не приказ, а индульгенцию для тех, кто эвакуацию обеспечивал. Никаких блядских недомолвок, трусливых формулировок, всё чётко и ясно, никакой законник не подкопается "обеспечить эвакуацию любыми средствами…, любые беспорядки и случаи неповиновения военной администрации пресекать используя всё имеющееся вооружение и технику". Так и работали, а когда кольцо замкнулось, в городе не осталось ни одного ребёнка. Кто до восемнадцати лет, беременных женщин и раненых, сумели эвакуировать всех. Потому что без соплежуйства, чуть бы дали слабину, всё, хана. Было бы как в Красноярске.
У Демидова даже не возникло очередной чёрненькой шуточки. Какие тут шутки, хоть город стоял в стороне от главного удара, но у мужиков было всё по взрослому. Берсенёв в своей повести, на этом моменте внимание не акцентировал, написал, был мол такой случай, бандитов положили, главаря скинули в Томь, а оказывается это он в одиночку всё провернул. Надо будет его самого расспросить, в газетах только про "резню" писали, а те, кто непосредственно всё организовывал и обеспечивал, навсегда остались в городе. Хотел продолжить тему с Василичем, но в этот момент в голове раздался голос Берсенёва, сообщивший ему, что командир зовёт. О каком командире идёт речь, не уточнил, но судя по направлению движения, подразумевал начальника гарнизона.
— Игорь, когда я просил доставить эту скотину обратно, я имел ввиду несколько иное — встретил их полковник — от законной петли он бы всё равно не ушёл, а теперь твари точно знают, что среди нас есть полноценные маги. Когда ты б…, научишься использовать голову по прямому назначению, а не только в неё есть!?
— Виноват, не сдержался — Демидов с удивлением отметил, что капитан покраснел.