— Бежим отсюда, Рбаль, бежим, умоляю тебя, бежим.
Он застонал.
— Это невозможно, он никогда этого не допустит.
— Значит?.. — Она беспомощно смотрела на него зеленью наивных глаз. Щеки ее покраснели, губы свело, а подбородок дрожал.
— Значит… если будет нужно, я его убью, — быстро, почти отчаянно, проговорил Рбаль. — И всех, кто встанет у нас на пути. Хоть по трупам, но мы убежим. Мои люди пойдут за мной…
Могло показаться, что она потрясена до глубины души.
— Нет, только не это! Может быть, он согласится нас отпустить? А?
Рбаль нервно рассмеялся. На мгновение он снова стал вспыльчивым, отчаянным забиякой, каким она видела его в конюшне.
— Отпустить! — презрительно фыркнул он. — Да он тебя хочет! Думаешь, я не вижу, как он на тебя пялится? Один раз не удалось, кто знает, что случится в следующий?
Она со страхом смотрела на него:
— Рбаль… Но это невозможно.
— Невозможно?
Она неожиданно села.
— Шернь, откуда я могла знать? О Шернь! А правда, ведь он хотел уже тогда… Что теперь, Рбаль?
Она выглядела такой несчастной и беззащитной, что комок подступил ему к горлу.
— То, что я сказал, — тихо, преодолевая волнение, сказал он, затем повернулся и направился в угол пещеры.
— А вот и господин Рбаль, десятник Рбаль… — ворчливо приветствовал его Гольд. — _Пока_ еще десятник… Прошу.
Рбаль сел.
— Поскольку все в сборе, слушайте мои распоряжения, — сказал сотник. Во-первых — дисциплина. С сегодняшнего дня езда толпой заканчивается. Я хочу видеть нормальный походный строй, с десятниками во главе, в соответствии с уставом.
Он на мгновение замолчал.
— Второе — ее благородие А.Б.Д.Лейна.
Рбаль вздрогнул.