Жрец достал другой мешочек, и насыпал из него пригоршню соли, а потом резко сдул её в сторону пленников. Раздался полный отчаянья и боли крик. Все пленники начали корчиться, в попытках прекратить свои муки, но привязаны они были надежно. Соляные смерчи кружили вокруг них, не оставляя им ни шанса, каждый сантиметр тела быт покрыт соляной коркой, и вскоре все пленники затихли, потеряв сознание. Один из стражников взял копье, и, пройдя вдоль пленников, проткнул каждому сердце.
-- Правосудие свершилась! И так будет с каждым, кто осмелиться перечить воле богов, или поднимет руку на их жрецов.
Рев толпы заглушил дальнейшие слова. Я стоял в смятении. Нет не казнь меня поразила, хотя приятного для меня было мало, последние слова того пленника. Я почувствовал отклик, как наваждение, в тех словах о служении и мести. В рассеянном состоянии я побрел от площади, на душе было очень тягостно и гадко, не понятно от чего.
-- Хотите, я покажу вам город?
Я не с первого раза понял смысл слов, которые мне говорил невысокий парень, лет двадцати пяти.
-- Что?
-- Город. Я могу показать вам город. Всего за пару серебряных, я покажу вам город, и расскажу, как и что здесь устроено. Вы ведь только родились?
Он смотрел на меня своими карими глазами, и ждал ответа, с любопытством изучая меня.
-- У меня нет денег.
-- Ты ведь молишься богам?
-- Да.
-- Как давно?
-- Несколько дней.
-- Должно хватить, тебе нужно поменять молитвы на деньги.
-- В смысле?
-- Тебе нужно прийти в храм бога, которому ты молишься. -- Начал объяснять как маленькому ребенку он. -- И попросить обменять твои молитвы на деньги. Так многие делают. Кому ты молишься?
-- Готее.
-- Пойдем, я тебя провожу.
В качестве денег здесь было золото, серебро и медь. Единственным производителем денежных средств были храмы. Любой мог прийти туда, со свои Оком Бога и получить золото, столько, сколько молитв он вознес. Обычно этого не хватало, что бы рассчитывается в торговых лавках и за жильё, но работы у меня пока не было. Можно было также прийти в храм и получить там приют и еду, единственным требованием было участвовать в утреннем и вечернем служении.
Под, так звали моего проводника, отвел меня в один из многочисленных храмов, я попросил выдать мне столько золота, сколько мне полагается. И с удивлением принял немаленький мешочек с почти двумя
сотнями монет. Я уже точно знал, что постой в гостинице, с питанием, стоил около двух золотых в месяц, а небольшой дом около сотни. Мне пока дом точно не нужен, но с тем, что снял всё, я сильно погорячился, да и монах на меня смотрел как-то странно, возможно подумал, что я всю жизнь копил… в общем так оно и было, всю здешнюю жизнь и копил. Хорошо хоть Пот в это время ждал снаружи, и не видел суммы. Во мне вдруг проснулась паранойя.
С помощью Пода я снял просторную комнату в приличном отеле, отдав за это четыре золотых за месяц, но теперь можно не беспокоиться о жилье. Пот начал обстоятельно просвещать меня в местные реалии. Оказалось, что божества здесь делись на несколько поколений, старые боги, новые боги, и молодые боги.