— Я пойду со своим батальоном в Буденновск, — продолжал Басаев. — Вернее, через Буденновск. На трех-четырех КамАЗах. С машиной ГАИ, повезем «груз-двести». Одна из моих групп останется в самом Буденновске. Разгромит вертолетный полк и возьмет в заложники больницу. Это отвлечет внимание русских, они все кинутся туда. А я тем временем пойду дальше, на Минеральные Воды, в аэропорт. Я, как вы знаете, хорошо его знаю. Захватим самолет, потребуем, чтобы в Минеральные Воды были доставлены Джохар Мусаевич и наши семьи. И вылетим в Анкару. Или в Саудовскую Аравию. Если у меня не получится с Минеральными Водами, мы все останемся в Буденновске. Может, и навсегда. — Шамиль говорил спокойно, но за этим спокойствием стояла железная выдержка бесстрашного человека, готового на все — присутствующие в штабной землянке это знали. — У нас нет выбора, — сказал он после небольшой паузы. — Родина или смерть. Мои люди это понимают. И готовы умереть. Все как один. Я за всех могу поручиться.
Полевые командиры переглянулись. Да, это была бы акция века! И по количеству тех людей, которых Шамиль собирался взять в заложники, и по масштабу операции, и по дерзости.
— Нужно сделать это и в других городах! — загорелся кто-то из дальнего угла. — Одновременно!
— Правильно! — поддержал говорившего Ширвани Албаков. — В нескольких! Пусть они почувствуют, что такое «акция возмездия». Жалеть русских нечего, они нас не жалеют!.. Я тоже пойду. В Краснодаре есть мои люди…
Нашелся еще командир, добровольно пожелавший провести акцию возмездия в Пятигорске, — Урусов. И он готов был со своими людьми умереть за свободу и независимость любимой Ичкерии.
Все наконец умолкли, ждали, что скажет Джохар.
— Умереть просто, — заговорил Дудаев. — И за границу сбежать несложно. В Кремле только этого и ждут. Но кто нам простит этот поступок? Что скажет брошенная нами Ичкерия? Награбили состояния, развязали войну и трусливо, как побитые шакалы, убежали. Нет! Надо победить! Надо заставить Ельцина и Черномырдина сесть за стол переговоров, прекратить убивать наших людей, вывести войска. И сделать это на глазах всего мира. Пусть они почувствуют, что мы, чеченцы, — настоящие патриоты своей Родины, что мы не боимся смерти ради ее свободы. Аллах дает нам для этого силы и веру! Аллах акбар!
— Аллах акбар! — повторили за Дудаевым полевые командиры, раскрыв перед лицом ладони. И это звучало как клятва Всевышнему — он мог убедиться сейчас в искренности слов и чистоте помыслов этих людей.
Дудаев встал, пошел к выходу — теперь здесь обойдутся без него. Командиры у него опытные, боевого и жизненного опыта им не занимать. Более того, в случае удачи акции в Буденновске Шамиль Басаев станет еще более популярным в чеченском народе, но зачем об этом думать? Сейчас Россию нужно поставить перед фактом, который ввергнет в шок, заставит сесть за стол переговоров о суверенитете Чечни, еще раз принудит задуматься о том, чтобы отпустить ее гордый народ на все четыре стороны — самим решать свою судьбу, жить им с русскими или Турцией, с мусульманами, братьями по вере. Для России это был бы лучший выход: чеченцы все равно не успокоятся, тем более теперь, когда убиты в этой позорной для России войне тысячи людей, разрушены села и города и на их восстановление потребуются очень большие деньги и многие годы. Но это все поправимо, это дело наживное, как говорят русские. В Чечне, свободной и независимой Ичкерии, будут еще стоять белые красивые города, ее народ станет жить счастливо и богато. Так хочет Аллах, и он, Джохар, выполнит его волю. А в случае, если его боевые друзья, Масхадов, Басаев или кто-то еще станет в народе более влиятельным, чем он сам, что ж, это не страшно. Он и сам сложит с себя президентские полномочия ради того, чтобы его Ичкерия стала свободной и независимой! Может быть, в его твердой руке она больше и не будет нуждаться.
Дудаев поехал в село Зандак, на встречу с летчиком-камикадзе Махмудом Имрановым, а совещание полевых командиров продолжалось. Говорили о Буденновске, о Краснодаре, о Пятигорске…
Басаев выкладывал свои аргументы за нападение на Буденновск:
— здесь находится вертолетный полк, нужно уничтожить как можно большее количество машин и пилотов, угнать несколько вертолетов с экипажами для наших нужд;
— в Буденновске крупная районная больница с несколькими отделениями, в ней могут находиться одновременно до тысячи больных и медперсонала — такое количество захваченных людей может остудить головы любым политикам;
— Буденновск находится недалеко от Чечни, добраться до этого городка несложно — два с половиной — три часа езды на автомобилях;
— там почти нет милиции — большинство из них здесь, в Чечне, а те, что остались, плохо вооружены;
— в Буденновске много чеченцев, почти четвертая часть населения, среди них много людей, которые помогут. Там действует чеченская фирма «Ирбис», у этой фирмы большие складские помещения для хранения кож, в складах можно спрятать любое количество оружия и взрывных устройств. Оружие можно спрятать и в подвалах больницы — часть их администрация сдает в аренду нашим же людям;
— наконец, в Буденновск, как, впрочем, и в другие города, можно заслать любое нужное количество боевиков, время еще есть…
— Сколько ты думаешь взять людей, Шамиль? — спросил Албаков. — Я думаю, человек триста хватит?
Басаев пожал плечами.
— Это много, Ширвани. Я возьму около ста человек, примерно взвод моих парней уедет в Буденновск раньше, по два, по три человека.
— Начнем операцию через недельку? — Албакову явно не терпелось.
— Нет, попозже. Надо хорошо подготовиться, делать все наверняка. Пусть пока поработает разведка, нужно завезти оружие… — Басаев встал, поднялись и остальные. — Я думаю, через месяц-полтора. Когда все будет готово. И выберем момент, когда в Кремле малость расслабятся.