У Элизабэт все лицо было в слезах, но на душе у нее становилось легче: Дэнтон все повторял ей, что это именно ее храбрость спасла ему жизнь. Но вдруг мысль о новой опасности мелькнула в ее уме.
— Это собаки Компании, — сказала она. — Выйдет история.
— Я тоже боюсь, — подтвердил Дэнтон. — Они могут искать с нас убытки.
Пауза.
— В прежние годы, — снова заговорил Дэнтон, — такие вещи случались каждый день.
— Я бы не вынесла этого еще раз, — сказала Элизабэт. Дэнтон поглядел на нее. Ее лицо осунулось и побледнело от бессонницы. Он быстро решился.
— Надо вернуться, — сказал он.
Элизабэт посмотрела на мертвых собак и вздрогнула от страха.
— Здесь нельзя оставаться — сказала она.
— Надо вернуться, — повторил снова Дэнтон, все время через плечо оглядываясь на собак. — Мы провели здесь несколько счастливых дней. Но мирслишком изменился. Мы принадлежим к городской эпохе. Здесь жизнь нам не под силу.
— Но что же нам делать? Как жить нам в городе?
Дэнтон колебался. Он постучал ногою в стену, на которой сидел.
— Есть одна вещь, о которой я не решался говорить, но…
— Ну?
— Можно бы занять денег под твое наследство.
— Правда? — спросила она стремительно.
— Конечно, правда. Какой же ты ребенок…
Элизабэт встала, и лицо у нее просветлело.
— Зачем ты не сказал мне этого раньше? — упрекнула она. — Столько времени мы просидели здесь.
Дэнтон посмотрел на нее, усмехнулся. И тотчас же улыбка его исчезла.
— Мне было неловко разговаривать о деньгах, — сказал он. — Я думал, ты знаешь сама. И потом жизнь здесь мне представлялась такой прекрасной.
Оба замолчали.