- У Гришки. В библиотеке. К этим своим трудновоспитуемым заходил. Он мне никогда не говорил, куда идет.
- Ладно, Ата, я пошел…
- Куда?
- Не надо спрашивать.
Мы оба улыбнулись. До сих пор я не отличался суеверием.
- Ата! Только не падай духом. Вот увидишь, все будет хорошо. Мы не отдадим Ермака. Недолуга поймет, что он не виновен. Перед ним положат «дело», и он сразу разберется. Ну, я пошел.
Закрывая за мной дверь, Ата вдруг чмокнула меня в щеку.
- Спасибо, Санди! Я узнала тебя в трудные дни. Смущенный, я дернул ее шутя за волосы, как в детстве, и убежал. Восторг, бродивший во мне, как виноградное вино в бочке, искал выхода. Я скатился по перилам вниз. Соседка Зинаида Владимировна поднималась навстречу с полной авоськой (будет удача!). Она изумленно уставилась на меня.
- Добрый день! - крикнул я, жгуче покраснев, и хлопнул входной дверью.
Когда я опомнился окончательно и стал осматриваться по сторонам, чтобы узнать хоть, куда я иду, оказалось, что я на Большой Морской. Где-то неподалеку жила потерпевшая. У меня был ее адрес. Ну что же, начнем с нее…
Потерпевшая Ольга Константиновна Андронова, бухгалтер Госбанка, готовила обед. Обычно она в эти часы была на работе, но после ограбления заболела гипертонией.
- Я по поводу ограбления, - пояснил я, опасаясь, что она сейчас потребует документы, но она не потребовала и пригласила садиться.
- Один моложе другого приходит! - вздохнула она, садясь в кресло.- Неудивительно, что до сих пор не найдут вещей. Вернули совсем малую часть, и наименее ценное.
- У вас, наверное, был Анатолий Романович?
- И он был. Какие еще данные вам нужны, я все рассказала, что знаю.
Я сначала огляделся. Обычная квартира: сервант, телевизор на тумбочке, два кресла, диван, шесть стульев, шкаф с книгами.
- Я очень вас прошу внимательно меня выслушать! - попросил я.
Она сонно кивнула головой. Тогда я все рассказал ей про Ермака, как возвращали Гришкин долг, про угрозы Великолепного. Она удивленно посмотрела на меня:
- Вы хотите сказать, что грабитель - не грабитель?
- В том-то и дело. Это все инсценировано, чтобы запрятать его в тюрьму, озлобить, сделать из него преступника. Это дело рук Великолепного. Нам неясно только одно: как вы могли видеть их у себя на квартире. Вы действительно их видели?
- Ничего я не видела! Я же была тогда в командировке. Понадобилась срочная ревизия в детдоме, и я выехала на два дня. Приезжаю - и такое несчастье. Обокрали! Их видела моя племянница.
- Вот как?