Мальчики вышли из больничного корпуса и остановились. Ермак не плакал, но у него вдруг ослабли ноги, и он сел прямо на ступеньку. Санди стоял перед ним, испуганно смотря на друга и держа в руках передачу. Ермак сидел минут пятнадцать. Санди заметил, что он очень осунулся за эти минуты. Потом Ермак встал.
- Пойдем в гору,- сказал он.
Они пошли. В морге их встретил пожилой санитар. Узнав, в чем дело, он сам нашел Гертруду, накрыл ее до шеи простыней и подвел ребят. Санди боялся, что она будет страшная, но она словно спала. Спала спокойнее, чем обычно. Никакие кошмары не мучили ее. Лицо только начинало изменяться.
Ермак дотронулся рукой до ее щеки. Губы его жалобно дрогнули.
- Мама! - позвал он удивленно. По его щеке поползла слеза.
Санди не выдержал и заплакал. Очень жалко было Ермака. За что на него столько напастей?
- Пусть отец придет,- сказал санитар.
- Папы нет,- пояснил Ермак.
- А родные какие есть?
- Нет.
- Вон оно какое дело! Соседям хоть скажи. Или по работе… Пусть в горсовет сходят. Похоронят за государственный счет.
Попрощавшись с матерью, Ермак медленно вышел из морга. Санди, всегда стесняющийся показать свои чувства, на этот раз крепко обнял друга за плечи.
- Пойдем сегодня к нам ночевать.
- Нет, сегодня я должен быть дома.
- Тогда я к тебе пойду. Ладно?
- А мама тебя пустит?
- Конечно, мы ей позвоним. Она на дежурстве. Мальчики вернулись автобусом в город, и Санди позвонил из автомата Виктории Александровне.
- Конечно, не оставляй его! - сказала Виктория.- Отца я сама предупрежу, чтоб он тебя не ждал и не беспокоился.
Так Санди впервые пошел ночевать к товарищу. В коридоре их встретила соседка, работница со швейной фабрики. Узнав, что Гертруда Ивановна умерла, она заплакала. Было ли ей жаль Ермака, оставшегося теперь сиротой, или взволновало само напоминание о смерти? А может, ей было просто по-человечески жаль Гертруду, ее испорченную жизнь. Только и сделала она хорошего, что дала жизнь Ермаку.
Санди вдруг подумал, что Ермак воздаст родине сторицею - за себя и за родителей. Санди беспредельно верил в друга. Если бы Ермак захотел стать космонавтом, он бы обязательно стал им!
Ермак отпер дверь, щелкнул выключателем, и они вошли в пустую отныне комнату. «Как же он будет жить один?» - подумал Санди, и у него защемило сердце. В комнате было все разбросано, словно здесь дрались.
- Ты садись и отдыхай,- сказал Ермак,- а я приберу. Нет, не надо мне помогать, я сам.- И он стал прибирать, а Санди сел на тахту и смотрел на своего друга.