Воздух с хрипом прокладывал себе путь наружу, сквозь сведённые, сухие губы.
— Во всём есть свой смысл, — отвечала ему День. — Такое положение дел даёт нам цель, заставляет работать, думать, искать выход.
Глаза его полыхали жаркими изумрудами на белом лице.
— Я шёл по зелёному холму, — сказал он, — и мир был такой медленный…
— По тому же холму, где шла я час назад?
— Откуда мне знать? Возможно. Сон был лучше реальности, — Сим снова посмотрел внутрь. — Я видел людей, и, представь, они не ели.
— И не разговаривали?
— И не разговаривали. А мы всё время жрём, всё время болтаем. А иногда, представляешь, люди из сна просто сидели, развалившись, или даже лежали — с закрытыми глазами и совершенно неподвижно.
День смотрела на него, и тут случилось ужасное. Он ясно увидел, как её лицо темнеет, бежит морщинами, как старость мнёт его в кулаке. Волосы на висках побелели, глаза превратились в изглаженные временем монетки, запутавшиеся в паутине ресниц. Зубы утонули во рту, пальцы заскорузлыми веточками повисли на иссохших запястьях. Время пожрало её красоту и развеяло по ветру. И тогда он схватил День и закричал, увидав, как его собственные руки разъедает старость, — и захлебнулся рыданием.
— Сим, что случилось?!
Слюна у него во рту высохла от вкуса этих слов:
— Ещё только пять дней…
— Учёные…
Сим замер. Кто это сказал?
А высокий мужчина в полумраке продолжал:
— Учёные, ввергнувшие нас в этот мир, уже потратили зря тысячи жизней и дней. Всё бесполезно. Терпите Учёных, но не тратьте на них ни секунды вашего времени. Мы живём только раз, запомните это.
Но где же искать этих ненавистных Учёных? Учёба и Время Разговоров сделали своё дело — теперь Сим был, наконец, готов отправиться к ним. Теперь он знал достаточно, чтобы вступить в битву — за свободу, за далёкий корабль!
— Сим, ты куда?
Но Сима рядом уже не было, и эхо его шагов замерло где-то в лабиринте каменных коридоров.
Полночи прошло впустую. Дюжина тупиков — и ничего. Много раз на Сима нападали обезумевшие молодые мужчины, жаждавшие заполучить его жизненную силу. Их безумные речи ещё долго разносились эхом по коридорам. Царапины от их голодных когтей покрывали всё тело Сима.
Но всё-таки он нашёл то, что искал.
В небольшом базальтовом гроте глубоко в теле горы ютилось с полдюжины человек. На столе перед ними лежали разные предметы — совсем незнакомые, но от одного их вида струны Симовой души так и запели.