На середине залива Венька перестал грести и прислушался. Гудение, доносившееся из-за ближнего островка, становилось все громче. Венька сквозь кулак посмотрел на искрящееся под солнцем море. Сначала он увидел верхушки мачт, затем над камнями показалась невысокая рубка, и наконец из-за мыса выполз весь МРТ. Некоторое время судно шло прежним курсом, но вдруг свернуло на солнечную дорожку, которая вела прямо к лодке.
Венька засмеялся и налег на весла. Лодка двинулась по кругу. Траулер снова повернул, нацелившись носом в корму лодки. Венька, несколько раз гребнул одним правым. Тогда и на траулере до отказа положили руль вправо. Но все же судно шло по большому кругу, а лодка по малому и между ними по-прежнему оставалось метров сто чистой воды.
— Венька, паршивец! — загремел рупор на траулере. — Венька, стой! Утоплю!
Это означало, что траулер сдался. Венька снова засмеялся и бросил весла.
Вычертив на воде широкий круг, судно подошло к лодке. Из рубки вылез рулевой — парень в коричневом свитере и тапочках на босу ногу.
— Венька!.. — грозно сказал он. — Это тебе что, пятнашки?
— А я и не слыхал, что вы идете, — серьезно сказал Венька. — Вот когда «Чайка» идет, — издалека слышно.
Матросы, стоявшие у борта, заулыбались. Рулевой раньше ходил на «Чайке» и был переведен на МРТ за то, что опоздал к выходу в море.
— Ладно, закрой варежку, — буркнул рулевой.
— Хорошо. Закрою, — отозвался Венька.
Он слегка шевельнул веслами, и лодка стала медленно удаляться от судна.
— Вень, а Вень, — сказал рулевой уже другим тоном. — Погоди. Письма разбирал?
— Разбирал.
— Есть мне?
— Есть.
— Честно?
— Ага.
— А если врешь?..
— А если не вру? — сказал Венька.
— А каким почерком — мужским или женским? — крикнул один из матросов.
По борту прокатился смех. Траулер больше месяца болтался в неспокойном Баренцевом море. Теперь он возвращался на базу, и команда была готова смеяться самой незамысловатой шутке.
— Женским, — ответил Венька.