— Как? — с тайной надеждой спросил король.
Пастух подумал-подумал и заявил:
— Поцелуй своего осла три раза под хвостом.
Столь унизительное условие возмутило старого короля, которому вовсе не хотелось целовать ишака, и он предложил парню пятьдесят тысяч франков за косого, но пастух твердо стоял на своем.
Заяц королю нужен был позарез, и он сдался. Он трижды поцеловал осла, весьма удивившегося такому знаку внимания со стороны Его Величества, и получил от верного слову пастуха желанного зайца.
Король сунул зайца в мешок и погнал ишака ко дворцу.
Но не успел он отъехать и четверти лье, как раздался свист, и заяц, разодрав мешок, выскочил из него и был таков…
— Ну что? — спросила принцесса, когда король вернулся в замок.
— Надо признать, парень страшно упрям, — проговорил король. — Не захотел продать зайца ни за какие деньги… Но будьте покойны! На остальных задачах он сломает себе шею.
Монарх, конечно, не стал рассказывать принцессе об унижении, ценой которого он получил было зайца, а та тоже предпочла кое-что от отца утаить.
— И я, — сказала она, — не смогла заполучить зайца ни за серебро, ни за золото.
Вечером, пригнав зайцев во дворец, пастух пересчитал их в присутствии короля. Убедившись, что их — увы! — было ровно сто, Его Величество приказал министру внутренних дел водворить косых на конюшню.
— С первым заданием ты справился, пастух, — сказал он. — Попробуй так же успешно решить вторую задачу. Послушай внимательно.
Юноша обратился в слух. Король продолжал:
— В моем амбаре насыпано сто мер гороха и сто мер чечевицы. Коли ты в полной темноте за одну ночь отделишь одно от другого, то вторая задача будет считаться решенной.
— Я готов! — отвечал пастух.
Монарх позвал министра внутренних дел, и велел проводить парня до амбара. Отведя юношу, министр запер за ним дверь, а ключ отдал королю.
Была уже ночь, и времени терять было нельзя. Пастух достал свисток и дунул.
На свист явилось пять тысяч муравьев. Они немедленно приступили к сортировке зерна, и к утру все разобрали.
Увидев кучу гороха и — отдельно — гору чечевицы, король немало удивился. Хотел было придраться, да оказалось не к чему…
Итак, отцу с дочерью оставалось надеяться только на то, что с последним испытанием пастух не справится.
Старый король весьма на это рассчитывал, ведь задание было наисложнейшим; поэтому он и был далек от отчаяния.