— Не подходи, — сказала Франсис.
— Минуты не прошло, а мы притворимся, что уже легли и спим? — возразил он.
— А ну, пусти, я с ним поговорю, такие справки ему выдам — в жизни не забудет! — Франсис начала извиваться, чтобы выбраться из-под одеяла, на котором сидел Элан, не давая ей подняться, пока она не утихомирилась.
Отвечая Фрайеру, он говорил тихо, словно надеялся, что Франсис не услышит.
— В Оксфордском этимологическом словаре? Да, доктор Фрайер, он у меня есть. Да, могу взглянуть. — Он закрыл ладонью трубку и прошипел. — Послушай, Фрэнки, если ты ему нагрубишь или повесишь трубку, пока я хожу за книгой, мое повышение полетит к чертям. Возьми себя в руки, наконец, — и вышел из комнаты.
На этот раз он выпалил текст, как из пулемета.
— Pig-pig свинья XIII; чушка, продолговатый кусок металла, болванка /ср. SOW XSI. Среднеангл. piggе; староангл. piega, pigga — что? Как? Не понимаю. Эта статья расположена между piffle и pigeon… Да, слово pig написано дважды. Все свиньи на месте. Если хотите, я дочитаю. Остальное у вас есть? Вам нужно было только это? Ну, хорошо. Я не совсем… Да, я буду дома. Ладно, я не буду занимать телефон. Да, хорошо, обязательно. До свидания.
С удивленным видом Элан застыл посередине спальни.
— Надеюсь, ты действительно считаешь, что все это приближает твое повышение. Надеюсь, в его статье про свинью будет благодарность в твой адрес. Надеюсь, филологам всего мира необходима Свинья, сенсационная погоня и в финале — закалывание Свиньи.
Элан начал одеваться.
— Ну полно, полно, Фрэнки. Я все понимаю. Но с ним происходит что-то странное. С точки зрения филологии свинья давно выпотрошена. Что-то очень странное… — Элан уже подходил к телефону, когда тот зазвонил снова.
— Мозг и у него набекрень — вот и все странности, — пробормотала Франсис.
Теперь Элан слушал не больше минуты и тотчас ответил:
— Да, доктор Фрайер, сейчас буду. Машина у меня возле дома. Ничего не предпринимайте до моего приезда. На вашем месте я закрыл бы книги. — Он в третий раз положил трубку и потянулся за курткой. — Говорит, не может во всей библиотеке найти слово «свинья». Похоже, ты права. На всякий случай заскочу к нему, проведаю.
Франсис вскочила с постели и достала из шкафа его шарф.
— Какой ужас, Элан. Хочешь, я поеду с тобой?
— Не надо, все будет в порядке.
— Поосторожней там.
— Да ничего, он хоть и въедливый старикан, но не опасный. Я тебе позвоню, когда доеду.
— Да, пожалуйста, позвони. А то я буду волноваться.
И Франсис действительно волновалась. Она набросила халат и перенесла телефон в кабинет, откуда были видны темные корпуса университета и пустынные огороженные лужайки, как маслом, залитые лунным светом.
Весь ужас не в сути происходящего, решила она, а в стечении обстоятельств. Случись это во время семестра, случись при свете дня, все выглядело бы иначе. Старик Фрайер обрушился бы со своей причудой на студентов или созвал своих приятелей, таких же помешанных, как и он, отправился с ними в библиотеку и гонялся за «свиньей» по книгохранилищу. А теперь, она представила, как Элана проводят в дом Фрайера (где живет только он да глухая экономка — португалка, которая так плохо знает английский, что хозяин до сих пор объясняется с ней на ее родном языке) и ее муж пытается убедить старика, что свиньи не исчезли со страницы, что ему просто нужно выписать другие очки. Тогда этот жилистый старый черт чего доброго возьмет да и набросится на него с хриплым воплем и… и… а она-то даже не поцеловала его на прощанье.